Киллеры не стареют. Михаил Черненок

авила и без того аккуратную прическу каштановых волос и вроде бы о чем-то спросила водителя. Тот молча оттопырил большой палец. Женщина сдула пушинку с рукава светло-серого костюма, вышла из машины и, зажав под мышкой сумочку, направилась ко входу в прокуратуру.

      Курившие на невысоком бетонном крыльце следователь Петр Лимакин и судебно-медицинский эксперт Борис Медников, уступая дорогу незнакомой даме, будто по команде расступились. Незнакомка, мельком взглянув на форменный пиджак следователя, тихо спросила:

      – Могу ли я встретиться с районным прокурором господином Бирюковым?

      – Можете. Он сейчас в своем кабинете, на втором этаже, – ответил Лимакин.

      – Вас проводить, сударыня? – старомодно брякнул вдруг оживившийся флегматик судмедэксперт.

      – Не стоит, сударь. В таком офисе трудно заблудиться, – суховато сказала дама и вошла в распахнутую настежь дверь.

      Словно принюхиваясь к тонкому аромату духов, Медников наигранно вздохнул:

      – Ах, какая женщина…

      – Тебе б такую? – усмехнулся Лимакин.

      – Не в постель, а токмо для душевной беседы о проблемах семейной жизни.

      – Судя по внешности и новейшему «мерсу», у нее в этом вопросе проблем нет.

      – Сомневаюсь… Семейные отношения у молодых обеспеченных красавиц редко складываются удачно.

      – По-моему, не так уж она и молода. Наверняка за тридцатник давно перешагнула.

      – Петя, ты – сыщик, но прописной истины не знаешь, – с укором проговорил судмедэксперт. – Возраст женщины определяется не количеством прожитых лет, а тем, на сколько она выглядит.

      – Ну, это как сказать…

      – А так, как говаривал знаменитый Шерлок Холмс: «Элементарно, Ватсон»…

      Незнакомка тем временем торопливо поднялась на второй этаж. В пустующей приемной прокурора она глянула в овальное зеркало над столом секретаря-машинистки и лишь затем приоткрыла обитую дерматином дверь прокурорского кабинета. Дрогнувшим голосом спросила:

      – Можно к вам, Антон Игнатьевич? – Как будто опасаясь отказа, тут же добавила: – Я приехала из Новосибирска с большой бедой.

      Бирюков оторвал взгляд от служебных бумаг. Печальное, с едва приметными следами искусного макияжа, лицо неожиданной посетительницы показалось ему знакомым.

      – Пожалуйста, входите, – ответил он и, указав на стул возле приставного столика, предложил: – Садитесь и рассказывайте о своей беде.

      Посетительница прошла от порога к стулу, положила на столик сумочку и осторожно села. Встретившись с Бирюковым взглядом, тяжело вздохнула:

      – Собственно, рассказывать почти нечего. У меня потерялась семнадцатилетняя дочь. Тринадцатого сентября вечером ушла из дома и как в воду канула. Почти неделю ее ищу, а результат нулевой.

      – Где ваш дом?

      – В Новосибирске.

      – Почему же обращаетесь ко мне? От Новосибирска до райцентра больше сотни километров.

      – Видите ли… Вчера мне принесли счет за междугородные разговоры с квартирного телефона. Один из них состоялся тринадцатого сентября по коду вашего райцентра, и я ухватилась за соломинку. Звонить могла только дочь. Мне думается, что после телефонного разговора она уехала именно сюда.

      – По каким делам?

      – Ох, если бы знать… – посетительница достала из сумочки половинку тетрадного листка и подала его Бирюкову. – Особенно меня напугала вот эта записка…

      На листке четким почерком было написано: «Мама, в случае чего, передай эту зелень папе Гене».

      – Что за «зелень»? – спросил Бирюков.

      – Пятнадцать тысяч американских долларов. Их вместе с запиской я обнаружила в столе дочери и не могу понять, откуда у нее взялось столько валюты.

      Бирюков помолчал.

      – К сожалению, прокуратура розыском не занимается. Это компетенция милиции.

      – Не верю я милицейским, – огорченно сказала посетительница. – Там все суетятся как сумасшедшие.

      – Прокуратура тоже не сидит сложа руки.

      – Разумеется, и у вас хватает забот. Однако перед поездкой сюда я разговаривала со знакомыми из областной прокуратуры, и они порекомендовали в первую очередь обратиться именно к вам.

      – Подскажите, где мы с вами раньше встречались? – внезапно спросил Бирюков.

      – Нигде.

      – Но ваше лицо мне удивительно знакомо.

      – Меня очень многие узнают. Видите ли… – посетительница смущенно улыбнулась. – Я несколько лет работала на областном телевидении. Вела молодежные передачи, много снималась в рекламных роликах. Да и теперь, будучи генеральным директором коммерческой фирмы «Лаванда», часто рекламирую свою продукцию.

      – «Лаванда» – это, кажется, оптовые поставки импортной парфюмерии?

      – Да. Слышали?..

      – Только из рекламы.

      – Кстати, райцентр мне – не чужой. Я родилась