Клич стаи. Игорь Мороз

лового. Все знают, что аудики не предназначены для боя. Их худосочные тела, тонкие черты лица и самый явный признак – длинные заостренные уши, ну никак не способствуют выживанию в кровавой схватке.

      Да, они прекрасно слышат, да, они врожденные интуиты и обладают еще множеством скрытых талантов, но ведь в свалке, где сходятся сила и ярость, где важна реакция и выносливость, аудику не выжить!

      Да только факт стоял рядом с ними. Стройная фигура с аппетитными формами возвышалась на месте возничего, выделяясь ярко-желтым цветом высохшего сока желдерева. Толстый слой высохшей массы, кроме защиты тела от скользящих ударов, выгодно подчеркивал женские выпуклости, заставляя особо несдержанных особей нервно облизывать губы.

      Но все мечтания исчезали, когда взгляды натыкались на блуждающий взгляд стоящего внизу великана.

      Громила с абсолютно лысым черепом, увитым многочисленными шрамами, со следами грубой штопки, возвышался возле телеги двухметровым утесом. И в отличие от своей напарницы, этот четырёхрукий великан был спокоен, по-деловому собран, и лишь стоило ему встретиться взглядом с кем-то из соседей, как те отводили глаза.

      Юргана знали уже давно. Его тележка почти всегда приходила к котлу в числе первых, и он был известен как один из самых удачливых кормчих. Пока его напарнику не раскроили череп у котла…

      В тот день «погонщики» решили, что биомасса слишком легко достается детенышам, и уменьшили количество почти вдвое. И когда первые команды поднялись на вершину и спешно наполняли бочки тележки, скребя ведрами о дно массивного котла, опоздавшим парам стало понятно, что ближайшие три дня они будут голодать. И тогда развернулось побоище, все против всех.

      Погонщики не вмешивались, а только радовались такому бурному оживлению серых будней. Но когда один за другим стали раскалываться черепа дерущихся насмерть детенышей, им пришлось вмешаться.

      Стремительные тени стальных рипперов пронеслись над горевшей вокруг котла схваткой. Зависнув над побоищем и пытаясь остановить кровавую бойню, обозленные погонщики щедро раздавали обжигающие хлопки энергокнутов…

      В тот день биомассу по яслям развозили сами погонщики, потому что на ногах остался всего лишь один котловой, и тот ничего не видел из-за рассеченного кнутом лица.

      Но явившиеся в ясли высокомерные дознаватели, брезгливо морща носы от стойкого запаха из пластиковых контейнеров, стараясь не испачкать тоги при разговоре с упавшими ниц старшими матерями, узнали о забавах верных слуг Смотрящего… и ввели небольшое уточнение в организации питания для детей базового социального статуса.

      С той поры котел был пуст только на две десятых доли. И теперь всем хватало питательной биомассы, но только опоздавшим доставалось меньше. А совсем последней паре едва хватало, чтобы наполнить собственную бочку на треть. А это означало сутки впроголодь для всех детей и матерей. Но кроме голода, еще будут разборки внутри ясель, от которых на следующий день котловой будет готов землю грызть, лишь бы набрать свою бочку доверху…

      – Всё. Скоро начнется, помни, что я говорил. Спокойно и собранно, – уверенный голос Юргана прозвучал, как ледяной ручей для изнывающего от жары тела.

      Взглянув на спокойные движения друга, Деми стало легче дышать. Вот кто не нервничал. Вот кто всегда был спокоен. В отличие от остальных, Юрган уже не проверял телегу. Он вел себя, как сытый ворк. Уверенно и умиротворенно.

      Надев сбрую и поправляя хомуты на четырех руках, Юрган попробовал свободный ход. Убедившись, что ничего не будет мешать при беге, парень подмигнул Деми и водрузил на голову сплетенный из лозы шлем с узкими смотровыми щелями. И стал неотличим от стоявших вокруг квадров. Хотя кого-кого, а своего Юргана она узнает из сотен парней, даже если они будут стоять к ней спиной – по дыханию, по сердцебиению, по шуму крови в венах.

      В отличие от своего друга квадра, что отличались от других людей рельефами выпирающих мышц и немалым ростом, она смотрелась колоском, травинкой, гнущейся под дуновением ветра.

      Рожденная с генной модификацией «аудик», она уступала мощным «квадрам» в силе, «минималам» в ловкости, но она обладала гибкостью и феноменально чутким слухом, что давался от рождения вместе с гривой огненных волос и белыми кисточками торчащих ушей.

      А еще, как любил повторять Юрган, у нее был дух настоящего бойца. Но именно сейчас Деми уже сомневалась, что он есть.

      Ей было страшно до икоты.

      И чем дольше тянулись секунды ожидания старта, тем больший в душе закипал раздрай, а тело содрогалось крупной дрожью. Казалось, будто все, чему они учились, чему тренировались, куда-то делось, и она ничего не запомнила, и не вспомнит!

      Зачем согласилась на это самоубийство?! Надо было послушать матерей и не лезть в эту мясорубку. А сидеть в яслях и покорно ждать, смириться со своей участью красивой, но слабой девчонки. Потерпела бы пару часиков ночами, зато была бы жива, а сейчас?!

      Сейчас ее красоту никто не будет замечать. Здесь, если зазеваешься, то можешь остаться калекой на всю жизнь, а там будет только самая низшая каста, и вся жизнь