Двери Багдада. Агата Кристи

      Ты ощутил безмолвие, потому что птицы мертвы?

      Однако кто-то щебечет, как птица!..

      Проходи, о караван Судьбы, караван смерти…

      Поразительный контраст: некогда дверь Багдада и в самом деле нередко вела к смерти, так как караваны должны были пересечь пустыню длиной восемьсот километров и путешествие длилось месяцами. Ныне чудовища, питающиеся бензином, пробегают ее за тридцать шесть часов.

      – Вы что-то сказали, сэр?

      Этот вопрос задала молодая очаровательная туристка, мисс Нетта Прайс, рядом с которой оказался детектив. Сопровождаемая строгой мужеподобной теткой с намеком на пробивающуюся бородку и неистребимой жаждой услышать как можно больше библейских рассказов, Нетта все же ухитрялась легкомысленно веселиться, чего мисс Прайс-старшая, конечно, не одобряла.

      Паркер Пайн громче повторил стихи Фликера, и девушка восторженно воскликнула:

      – Захватывающе!

      Три молодых английских летчика, один из которых, не скрывая, восхищался Неттой, окружили девушку, и О’Райк сказал:

      – Даже в наши дни во время путешествий не испытываешь недостатка в волнующих инцидентах: то бандиты нападут на поезд, то турист потеряется в пустыне, и нас посылают его искать… Один парень пропадал пять дней; к счастью, у него оказался с собой запас воды… Злую шутку может сыграть и неровность почвы: путешественник уснет за рулем, его ударит о ветровое стекло или крышу машины – и он убит!

      – О крышу пульмана? – переспросила тетка девушки.

      – Да, – сожалеюще ответил летчик.

      – Нам надо бы осмотреть город, – предложила Нетта.

      Мисс Прайс-старшая вытащила из сумочки путеводитель, и ее племянница отошла, бормоча:

      – Она, конечно, захочет увидеть место, где продырявили апостола Павла, а я мечтала бы побывать на базарах.

      О’Райк тотчас же вызвался:

      – Поедемте со мной, мисс. Мы быстро доберемся, по улице Права…

      И они уехали.

      Мистер Паркер Пайн повернулся к спокойному, весьма респектабельному человеку, которого звали Хансли и который имел отношение к ведомству общественных работ Багдада, и сказал:

      – Когда видишь Дамаск впервые, немного разочаровываешься, потому что город слишком цивилизован: трамваи, современные здания, магазины…

      Хансли кивнул, поскольку был немногословен.

      – Вы еще не все видели, сэр.

      Подошел еще один турист, блондин, в галстуке цветов Итона, с приятным, но не очень умным лицом. Это оказался коллега Хансли, и он явно проявлял беспокойство.

      – А, Смитхорст! – сказал Хансли. – Вы что-то потеряли?

      Тот покачал головой и равнодушно ответил:

      – Нет, я смотрю, любуюсь… – И вдруг он как бы очнулся от сна, добавив: – Нам надо бы кутнуть вечером, как полагаете?

      Коллеги удалились, а Паркер Пайн купил местную газету на французском языке, но не нашел в ней ничего интересного: местные новости его не касались, а сведений о каких-то важных событиях в других городах, видимо, не поступало. Но кое-какие заметки из Лондона он все же обнаружил.

      Первая касалась биржи. Во второй рассказывалось о бегстве финансиста Самюэла Лонга, который подозревался в растрате многих миллиардов. Считали, что он сбежал в Южную Америку.

      – Когда человеку тридцать, это может и удаться. – Паркер Пайн повернулся к итальянцу, с которым плыл на пароходе в Бейрут. Он объяснил, что хотел этим сказать. Синьор Поли согласился:

      – Этот тип – настоящий преступник! Он и в Италии уже многих одурачил, так как у него внушающий доверие вид. Говорят, человек образованный.

      – Он выпускник Итона и Оксфорда, – сказал детектив.

      – Как вы думаете, его поймают?

      – Это зависит от темпов его продвижения. Возможно, он еще в Англии или… еще где-нибудь.

      – Например, здесь, с нами? – засмеялся итальянец.

      – Возможно, – ответил Паркер Пайн серьезно. – Вот вы не знаете, а может быть, я – Лонг.

      Синьор Поли с ужасом взглянул на него. Затем его оливково-коричневое лицо выразило восхищение, и он воскликнул:

      – О, это хорошо, очень хорошо, но вы…

      – Никогда ни о ком не следует судить по внешнему виду. Легко сделаться толстым – это старит. Можно перекрасить волосы, изменить цвет лица и даже национальность.

      Итальянец отошел с важным видом. Не поймешь, когда эти англичане шутят, а когда говорят серьезно.

      Вечером Паркер Пайн пошел в кино. Затем ему посоветовали пойти в ночной дворец развлечений, который он не нашел ни красивым, ни веселым. И вдруг там неожиданно увидел Смитхорста, одиноко сидящего за столиком; лицо его было красно, и, похоже, он был пьян. Детектив подошел к нему.

      – Манера этих танцовщиц обращаться с нами неприлична, – грустно заявил молодой человек. – Я оплатил стакан, два стакана, три стакана одной из них… а она ушла с другим!