Лена, розы, два клыка. Олег Воскресенский

такое…» Лицемерка! Гладила по голове. Так нежно… Улыбалась – просто ангел. И сказала про планы. Как я не догадался?! Прибалдел чуток…

      А еще этот странный, нездоровый блеск в глазах! Не то чтобы прямо так – нездоровый… Ну, все ясно! Она влюбилась, короче говоря. Готовит меня к откровенному разговору. Вот и сейчас я здесь, а она – в холле. Достает телефон. Улыбается. Опять этот блеск. Кто это? Кто тебе названивает, Лена?!

      – Ты с кем там болтаешь, дорогая? Не забудь, что оставляешь меня в обществе четырех обворожительных девиц… Незамужних, между прочим… – стараюсь придать голосу самые невинные интонации, но, видимо, не получается.

      Парикмахерша, или как их там зовут… стилистка, короче говоря, даже дернулась от неожиданности – настолько резким и озлобленным был мой голос.

      И кажется, она криво срезала лишнюю прядь на виске. Профессионалка, одним словом.

      – Бо-ря… – заходит в зал и приближается. – Боря, ты что дуешься? Старый ворчун!

      И снова ее пальцы… Она кладет мне на голову ладонь и поглаживает мне затылок. Где она этому научилась?!

      – Что случилось? – эта сногсшибательная улыбка.

      – Кому ты звонишь, Лена? – чеканю я и чувствую, как меня начинает трясти от радости и ревности одновременно.

      – Я же тебя предупреждала. – Она всегда лаконична и сдержанна со мной на людях.

      Я опускаю глаза, чтобы не расплакаться или не заорать на нее.

      Стилистка (или как там ее) снова принимается за мою прическу.

      Надоело все это.

      Нет, ну конечно, уж что-что, а толк в парикмахерах и массажистах Лена знает. Иногда мне кажется, что она слишком много знает такого, о чем даже я не догадываюсь. Она, бывший бухгалтер прогоревшего банка, знает больше меня! Это просто невероятно! Понимаю, если бы я был каким-то прилипалой у большого босса – таким ребятам для статуса знание и ум не нужны. Или, на худой конец, выслужившимся до солидного статуса шпиком. Но я же – лучший знаток самых интересных мест в городе. Со мной советуется весь свет: во что одеваться, в каком ресторане подают самый вкусный тартар, к кому, в конце концов, стоит пойти постричься! Но тут такая история… Она находит стилистов, она выбирает рестораны с просто сногсшибательным меню… Она водит меня по бутикам!

      Что со мной?!

      Хотя меня сейчас это почти не волнует. Главное: что происходит с ней?

      Вот она снова звонит. Улыбка. Шепчет в трубку своим мягким голосом. Не видит, как я наблюдаю за ней в зеркало. Что-то здесь не так – она разворачивается и выходит на улицу.

      Надо проследить.

      – Отстань! – я даже не узнал своего голоса, столько в нем было раздражения и обиды.

      – Борис! – парикмахерша только вскинула руку и отпрянула от кресла.

      Я сорвался с места и рванул к двери.

      – Борис, куда… – умоляющий голос тут же скрылся за закрывающейся дверью.

      Улица. Хорошо, что они сделали почти весь центр пешеходным – можно спокойно перебегать улицу без оглядки на машины.

      Лена!

      Вот – она заворачивает в Камергерский. Ну, держись! Убью! Я такого отношения не прощаю! Можешь как угодно оправдываться, но измену я не потерплю!

      Еще один дом, кафе, и вот уже переулок. Ее нет. Осторожно, чтобы не привлекать внимания, иду с беззаботным видом иностранного туриста вперед. Изображаю любопытство, типа разглядываю дома, лепнины и витрины, а на самом деле вглядываюсь сквозь стекла в кафе.

      Странно, почему на меня все так внимательно смотрят? Видимо, я совсем обезумел с этой своей Леной…

      Довела. Если бы хоть кто-то из этих людей мог понять, как мне сейчас больно. Как одиноко! Как страшно становится только от одной мысли, что она нашла себе кого-то другого!

      Люди! Люди… Нет, вам этого не понять. Вы гуляете по городу, спешите по делам, жрете свои бизнес-ланчи, а я совсем рядом, и я погибаю. Вы же лишь смотрите на меня как на источник опасности, как на неадеквата. В этом мире действительно уже нет места для настоящей любви. Тем более для неразделенной! Любовь вызывает у этих разодетых в пестрые шмотки, больше похожих на попугаев людей чувство суеверного страха. Настоящая любовь – это проказа двадцать первого века! За ней, как тень, семенит смерть. Особенно любовь к таким женщинам, как Лена! Чувства пугают вас, люди… Хотя что с вас взять, вы всегда боитесь того, чего не в состоянии…

      Стоп!

      Вот она!

      Она здесь? В этом прокофеиненном гадюшнике?!

      Как же ты опустилась, дорогая.

      И с кем же ты там? Что за хмырь? Я его раньше не видел. Надо подойти поближе.

      Отлично – вот парочка из дверей выходит. Да, молодой человек, судя по всему, вам надо было таким взглядом не затылок ей буравить, как сейчас, а во время чая-кофе в глаза так смотреть. Недовольна девушка вами, разочарована. Хотя, судя по взгляду, пока что не теряет надежды. Больше решительности, чувак! А сейчас, пропусти-ка меня. Во-от так…

      – Извиняюсь…

      – Пожалуйста-пожалуйста… –