Дары маготворцев. Александр Титов

да… Тот потом долго бегал за мальчишкой по двору, а Абнар стоял и смеялся. Смеялся до тех пор, пока безумец не догнал его сына.

      После ужасного вводного урока желание стрелять у Дилана резко пропало, однако отец настаивал на дальнейших занятиях мальчика, потому что рано или поздно тому придётся в одиночку выходить на охоту.

      Больше всего Абнар хотел, чтобы Дилан попал на службу к градоуправителю. И не имело значения, кем именно он там будет. Хоть пажом, хоть оруженосцем – не важно. Главное, чтобы он не стал никому не нужным кузнецом или пахарем, чей труд, по его мнению, давно перестали чтить в народе, а с честью и достоинством защищал свой город.

      Абнар надеялся, что люди будут уважать и любить его сына. Он желал Дилану жизни, в которой не будет места бедности и страданиям, постигшим его самого.

      Каждое новое занятие проходило лучше предыдущего. Абнар учил сына правильно стоять, держать лук, устанавливать стрелу, натягивать тетиву и прицеливаться. Показывал, как выбирать прут для лука, определять его края и рукоять, придавать ему форму, находить подходящий материал для тетивы. Учил делать стрелы, наконечники и оперение.

      Поначалу Дилан опасался опять промахнуться и выстрелить во двор к Кёртису или, что ещё хуже, попасть в самого старика. С каждой выпущенной стрелой его уверенность в себе становилась всё сильнее, и уже через пару занятий он попадал точно в мишень.

      Лишь изредка и как бы случайно стрелы залетали во двор к соседу. Уж слишком сильно мальчишка желал позлить Кёртиса. Но тот больше не трогал Дилана. Он знал, что теперь паренёк способен оставить ему дыру в черепе.

      – Вчера я навещал Раймунда. В последнее время ему нездоровится, – посетовал Дилан. – Он рассказывал мне, какие удивительные вещи творятся за пределами Кормеума. По его словам, далеко в горах обитают драконы. Ты тоже знала об их существовании? Увидеть бы их однажды… Живых. Настоящих.

      А про подземные города слышала? Оказывается, проживающие там существа, тощие и бледные, питаются человечиной. Раймунд говорит, что тот, кто к ним попадёт, уже не вернётся. Он знает много разных историй. Особенно мне нравится слушать его рассказы про маготворцев. К сожалению, эти сказки слишком хороши, чтобы быть правдой. А ты как считаешь? – в глазах у Дилана вдруг защипало. – Мне не хватает тебя, мам, – и на лежащие под ногами листья сначала упала одна капля, затем вторая, третья. Казалось, что растущая рядом ива плакала вместе с ним, медленно сбрасывая один листок за другим.

      Дилану не исполнилось и двух лет, когда Мортем забрал его мать в своё царство. Она болела долго и тяжело и в конце концов покинула мужа с маленьким сыном.

      Мальчик унаследовал материнские голубые глаза. В них Абнару всегда виделось отражение его любимой Арианы, поэтому смотреть в глаза сыну было невыносимо.

      Скорбь по утраченной любви тяготила его, воспоминания о жене терзали душу. Чтобы хоть как-то облегчить себе эту ношу, Абнар решил избавиться от всех вещей покинувшей его супруги. Сохранился лишь камень лазурного цвета идеальной овальной формы с выбитыми на нём едва различимыми знаками. Ариана называла его семейной реликвией и велела мужу беречь драгоценность от посторонних глаз.

      Абнар всегда запрещал Дилану трогать камень, но мальчика это никогда не останавливало, ведь это был единственный предмет, оставшийся после смерти матери.

      При виде камня у Дилана возникало неутолимое желание взять его, спрятать и никому не отдавать. Он был тёплым на ощупь и согревал не только его руки, но и что-то находящееся глубоко в душе. В детстве, когда Дилан брал камень, он больше не чувствовал себя одиноким. Ему казалось, что мама снова рядом с ним.

      Порою с Диланом случались странные вещи, когда камень лежал у него в руке: то капли дождя падали снизу вверх, то течение воды в реке меняло направление… Он не обращал на это внимания и, ссылаясь на усталость, считал, что ему померещилось.

      Успокоившись и перестав плакать, Дилан вытер слёзы о рукав туники. Затем он встал на ноги и стряхнул с себя листья.

      – Прости, – с грустью произнес Дилан, – мне надо идти. Отец будет ругаться, если узнает, что я снова сбегал из города без разрешения. Обещаю, что скоро вернусь.

      Выходить за стены Кормеума без согласия градоуправителя – Гранвилла III Свирепого – всем жителям строго запрещалось. Если кто-либо по каким-то причинам хотел покинуть город, будь то охота, например, или торговля в близлежащих королевствах, он должен был поставить градоуправителя в известность. Тот, в свою очередь, принимал окончательное решение: давать разрешение на выход или отказать. И даже если кому-то посчастливилось получить такое разрешение, везунчику полагалось заплатить за эту услугу налог.

      Так, если некто собирался поохотиться на зайцев и ему удавалось покинуть Кормеум, то в случае успешной охоты он обязывался отдать городу две трети добычи. Если год выдался урожайным, и он решил продать часть своего урожая в соседнее королевство, тогда от полученной прибыли ему доставалась четверть, остальное же уходило в казну градоуправителя.

      За любое малейшее нарушение установленного порядка провинившихся жестоко