Медный всадник. Мария Хомутовская

Вот только заперт я здесь наедине со своими мыслями. И они совсем не весёлые.

      Что бы ни происходило, я всегда знал, что невиновен, но объяснить события, приведшие меня сюда, не мог. Оставалось прокручивать в голове, что я помнил, что делал, кто мог желать мне зла… Но это не приносило никакого облегчения или утешения. Легче было не думать. Не думать, а просто делать что говорят, а в свободное время читать книги и уходить от реальности. В тюремной библиотеке как раз много классики.

      Громко щёлкнул замок на железной двери, звякнула с той стороны цепочка. Я привычно сел на койку, отдаваясь во власть тюремного распорядка. Вошёл охранник и встал у двери, а ко мне направилась немолодая полная женщина.

      – Здравствуй, соколик!

      Она наклонилась и принялась закатывать мне рукав.

      – Здрасьте, Людмила Ивановна. – На эмоции я был уже не способен. Кажется, их постепенно отнимают у меня вместе с магией.

      Ощутив укол, я поморщился: каждый раз получалось болезненно – и по венам потекла отрава, блокирующая магические способности и превращающая меня в обычного человека. Забавно, что когда-то я даже хотел им стать! Бойтесь своих желаний!

      – До завтречка! – улыбнулась Людмила Ивановна и бойко засеменила к выходу.

      А ко мне подошел охранник. Он был не тот, что обычно, а другой – потный и неприятный. Видно, другой, Владимир, заболел или ещё что… Я протянул руки, и он защёлкнул на них наручники. «Опасным» можно гулять только в них.

      Стоило подумать об этом, как окружающий мир слегка поплыл. От лекарства меня часто мутит и голова идет кругом. Иронично, что на прогулку меня ведут именно после укола. Или, может, так и задумано?

      Я медленно встал, но нетерпеливый охранник подтолкнул в спину.

      – Топай! К тебе посетитель!

      А вот это уже интересно! Наверное, пришёл Степан Леонтьевич, мой адвокат. Он, вроде, нормальный мужик, не шарахается от меня, с ним приятно поговорить. Но зачем бы ему сегодня приходить?

      Впрочем, раздумывать не было сил, все они уходили на то, чтобы справиться со слабостью и не упасть по пути. Коридоры, решётки, двери – всё мелькало, плыло… Наконец, комната. Потный усадил меня на стул.

      Я поднял глаза. Напротив – девушка. У неё было кукольное личико, светлые, тонкие, как пушок, волосы падали волной на плечи, а глаза смотрели с любопытством и жалостью. Лицо показалось мне смутно знакомым, словно я знал её в другой жизни или видел по телевизору.

      Она вздрогнула под моим взглядом и приняла отрешённый вид, больше никакой жалости.

      – Здравствуйте, Родион.

      – Меня зовут Роман.

      – Что? – Её губы сделали «о», а идеальные брови чуть сдвинулись.

      – Моё имя Роман, не Родион, – повторил я.

      – Но я ведь так и сказала. – Снова жалость на лице.

      На миг закружилась голова.

      – Простите, послышалось. – Я хотел потереть пальцами виски, но вспомнил о наручниках и просто положил руки на стол.

      – Ничего. – Она нервничала, сжимая пальцами ручку.

      На столе перед ней я заметил тетрадь.

      Что-то кольнуло внутри. Кто эта девушка? Где я её видел? Что ей нужно?

      – Вы помните меня, Роман? – Взлетели вверх нечеловечески длинные ресницы.

      – Нет. – Голос почему-то стал хриплым. – А мы знакомы?

      – Мы с вами встречались на суде. Я Аня, и вы… Вы убили мою соседку.

      От этих слов стало больно и противно.

      – Я не убивал, – выдохнул я.

      – Значит, правда, что вы не помните. – Чудесные глаза распахнулись ещё шире.

      – Не помню. Вы только за этим пришли?

      Она смутилась, даже румянец выступил на щеках. Какая же она хорошенькая, чёрт возьми! Я уставился в стол.

      – Нет, то есть да… Я… Мне сложно пережить… то, что произошло… И я пишу диссертацию по магической психологии. И мне хотелось узнать… Но если у вас амнезия…

      Она умолкла. Я тоже молчал. Не представлял, что мог бы ей сказать.

      – Роман, я хочу разобраться в вашем случае.

      Я не удержался и поднял на неё глаза. Неужели мы уже встречались, а я мог забыть? Никогда никого красивее не видел.

      – Я хочу понять для себя, почему вы так поступили, – продолжала она. – Что вами двигало и как такое могло случиться. Изучить ваш случай с точки зрения психологии.

      У меня внутри заныло. Я ведь тоже хотел бы понять, но ничего не выходило.

      – А мне что с этого? – снова прохрипел я. Почему здесь воздух такой сухой, что горло дерёт?

      – Вы всё время говорите, что не виноваты. – Тонкие пальцы снова сжали ручку. – Расскажите мне, что помните. Может быть, я смогу разобраться, что произошло на самом деле.

      Я снова уставился на неё. Если соглашусь, она будет копаться у меня в мозгах. Но разве это может быть хуже, чем тот жуткий полицейский, который внушением пытался заставить меня вспомнить?.. Я чуть дёрнулся от воспоминания.