Клуб анонимных цариц. Алекс Винтер

ги, бредет вдоль бесконечных каменных заборов улицы Сюмбуль и, ориентируясь на далекий шум волн, сворачивает не туда, в сторону, противоположную крохотному отелю с громким именем греческого морского бога. Он все шагает, не зная куда и откуда. Все, что он должен делать, это двигаться, переставлять непослушные ноги, пока они еще могут его нести. Шум прибоя в ушах затихает с каждым шагом. Если бы ему хватило сил дойти до «Тас Мотеля», он мог бы свернуть на улицу Каранфил, где больше шансов встретить прохожих, а оттуда, пройдя по каменистым улочкам, добраться даже до храма Аполлона, чьи руины привлекают сотни туристов, там даже ночью можно встретить загулявших зевак. Если бы он хоть на минуту оглянулся, то сообразил бы, что помощи ждать неоткуда, он один-одинешенек в чужой стране, и лучшее, что он мог бы сделать, это остановиться и сберечь остатки сил. Но он тратит их, чтобы пересечь улицу Сюмбуль, шатаясь как пьяный. Подняв свободную руку, вытирает пот и в предрассветной тьме видит дверь. Это ворота из стали, за которыми скрывается гараж, и они открываются, а внутри горит свет. Высокий мужчина делает в их сторону слишком быстрое для его состояния движение и снова падает, сперва на колени, а затем, осознав, что подняться уже не может, на бок, зажмурившись от боли. Оторвав руку от раны, он тянет ее к открытому гаражу и хрипит, пытаясь привлечь внимание человека, который, кажется, собирается куда-то выехать на своем внедорожнике и, если сделает это, непременно перемелет колесами тело почти мертвеца.

      Небо на востоке светлеет. Хозяин гаража забирается в машину и включает фары. Их лучи бьют в стену напротив. Мотор автомобиля рычит, внедорожник медленно выкатывается из гаража, и теперь его фары выхватывают тело в светлом костюме из льна. Высокий мужчина понимает, что его заметили, и с облегчением выдыхает, закрывает глаза и переворачивается на спину. В эту минуту он пытается вспомнить лицо своего убийцы, которое на мгновение показалось ему знакомым, но у него ничего не выходит. Сознание путается. Высокий мужчина, чье сердце бьется все тише, беспомощно улыбается. Ему хочется открыть глаза, но он уже не может это сделать. И в эти последние для себя минуты угасающая память милосердно подсовывает ему почти безмятежную картинку: хрупкая девочка вращается на льду и взлетает в воздух. Он отчетливо видит ее лицо с огромными голубыми глазами, слышит смех, ликование трибун, а потом кто-то выключает в его голове прожекторы. В надвигающейся тьме девушка в коротком ярком платье ускользает от него все дальше, а музыка стихает, пока не замолкает совсем. И к тому моменту, когда хозяин гаража решает вызвать полицию, высокий мужчина уже мертв.

      Глава 1

      На трибуне так холодно, что Полина кутается в плотную толстовку, но от той нет никакого толку, и она трясется всем своим телом, но не уходит, смотрит – жадно впитывает – программу новоиспеченной чемпионки мира. На льду Алиса Серебрякова, звезда, царица льда, роскошная, красивая и талантливая. Ее катание настолько невесомо, что кажется, будто фигуристка парит в воздухе. Этого нельзя добиться никакими тренировками, с этим нужно родиться. Глядя, как Серебрякова приземляется после двойного риттбергера, Полина с завистью думает, что Алиса легка, как пушинка. Полина переводит взгляд на собственные ноги, которые кажутся ей слоновьими. Поодаль за прокатом наблюдают двое: тренер Серебряковой Софико Торадзе и Артемий Солнцев, который работает с Полиной. Оба сосредоточенны, почти злы, хотя Алиса бесподобна, но тренер всегда найдет огрехи. Программу для Серебряковой придумывал как раз Солнцев, и Полина чувствует жгучую зависть. Ее собственная программа кажется ей примитивной и убогой. Но чемпионки всегда получают самое лучшее.

      В спирали Шарлотты Серебрякова великолепна, как фарфоровая статуэточка. Поодаль сидят девчонки из команды и негромко переговариваются, обсуждая Алису, но Полина уже не смотрит на нее. Ее взгляд прикован к профилю Солнцева, который то и дело недовольно поджимает губы, но в глазах его читается восторг.

      На нее он так не смотрит. Никогда.

      Серебрякова завершает программу и, уперев руки в бока, с хмурым видом медленно подъезжает к бортику послушать замечания. Девчонки поднимаются, берут сумки и пробираются к выходу, больше им смотреть не на что. Проходя мимо Полины, Ксения Журавлева окликает ее:

      – Поль, ты домой не идешь?

      – Я еще посмотрю, – чуть слышно отзывается она. Ксения хмурится и оборачивается: на льду пусто, смотреть больше не на кого, через полчаса сюда влетят хоккеисты. Затем ее взгляд натыкается на Солнцева. Ксения криво усмехается и глазами показывает подружкам на Полину, а потом на тренера. Те так же гадко ухмыляются. Полина делает вид, что не замечает.

      – Ну, пока, – прощается Ксения.

      – Пока, – шепчет Полина, не глядя на нее. Пусть думают, что хотят. Если Солнцев сейчас уйдет один, она последует за ним, чтобы поговорить. Он должен оценить ее старания, она уже очень многого добилась, причем за короткий срок. Но Солнцев уходит вместе с Торадзе, а следом за ними, понуро опустив голову, удаляется Серебрякова, скорее всего, ей сейчас достанется, хотя никаких огрехов в ее прокате Полина не видела. Разговор тренеров может затянуться, но она готова подождать.

      В животе вдруг начинает бурчать. Полина стремительно