Берлин-45. Сергей Михеенков

ажды.

      В первый раз – во время Семилетней войны в августе 1759 года.

      Второй раз – во время освобождения Германии от войск Наполеона Бонапарта в 1814 году.

      И вот пришёл срок взять его в третий раз.

      После окончания Ялтинской конференции, когда было ещё не совсем ясно, кто будет брать Берлин, прощаясь с дядюшкой Джо, Черчилль и Рузвельт в один голос сказали:

      – До свидания. До встречи в Берлине.

      – Милости просим, – ответил Сталин.

      Драка предстоит серьёзная…

      Лишь нескольким сражениям суждено будет стать символами войны, и среди них обязательно будет битва за вражескую столицу.

Алексей Исаев. Битва за Берлин

      Берлинская наступательная операция, проведённая Красной армией в апреле–мае 1945 года, стала апофеозом Великой Отечественной войны. Взятие советскими войсками Берлина, гибель и пленение военной и политической верхушки Третьего рейха поставили точку в войне на Европейском театре военных действий. Решение японской проблемы было лишь делом времени: по расчётам штабов, полутора–двух месяцев. Так оно и вышло.

      Войска, занимавшие центральный участок советского фронта, сделав необходимую перегруппировку и накопив достаточное количество сил и средств, бросились в последнюю атаку.

      Прологом последнего штурма были сражения зимы 1944/45 года. В том числе и на Западном фронте, где наступали войска западных союзников по Антигитлеровской коалиции.

      Маршал Г. К. Жуков ещё в ноябре 1944 года, когда его армии стояли на Висле, отдал распоряжение штабу фронта приступить к предварительной разработке плана взятия Берлина. В феврале 1945-го армии 1-го Белорусского фронта получили директивы на последний удар, но затем последовали распоряжения, отменяющие удар вглубь Германии, в направлении на Берлин. В результате удачно проведённой Висло-Одерской наступательной операции войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов взломали оборону противника и продвинулись по немецкой территории до Одера, захватив на некоторых участках выгодные плацдармы. Однако немецкому командованию удалось быстро восстановить линию фронта на новых рубежах и одновременно значительно усилить группу армий «Висла». К тому же войска двух советских фронтов и без того слишком далеко выдвинулись вперёд. Реальная опасность фланговых ударов под основания глубокого вклинения из районов Восточной Померании с севера и Силезии на юге заставила советское командование приостановить наступление на центральном участке фронта и, прежде чем идти на штурм Берлина, разобраться с сильными группировками противника на флангах.

      Маршалы И. С. Конев и Г. К. Жуков вынуждены были развернуть свои линии на юг и на север. Им было предписано нанести удары по немецким фланговым группировкам, покончить с ними, а уже затем начать беспрепятственно двигаться вглубь Германии, к ее сердцу.

      Основу ударных группировок обеих фронтов составляли танковые армии. Они-то и понесли главные потери. Висло-Одерская, Восточно-Померанская, Верхне-Силезская и Нижне-Силезская наступательные операции увенчались успехом. Они не просто приблизили Победу, они обеспечили её. Но без восстановления потерь в боевой технике, ремонта вышедших из строя машин, пополнения экипажами маневр в направлении Берлина был невозможен. Войска фронтов на какое-то время, необходимое для перегруппировки и приведения себя в порядок, остановились на рубеже рек Одера и Нейсе.

      Тем временем после неудачи немецкого наступления в Арденнах активизировались союзники. 1 апреля 1945 года британский премьер-министр Уинстон Черчилль написал американскому президенту Франклину Рузвельту: «Русские армии на юге, судя по всему, наверняка войдут в Вену и захватят всю Австрию. Если мы преднамеренно оставим им и Берлин, хотя он и будет в пределах нашей досягаемости, то эти два события могут усилить их убеждённость, которая уже очевидна, в том, что всё сделали они. Поэтому моё мнение таково, что с политической точки зрения мы должны вклиниться в Восточную Германию настолько глубоко, насколько это возможно, и, разумеется, захватить Берлин, если он окажется в зоне досягаемости»[1].

      Говорят, содержание письма, посланного с одного континента на другой, благодаря усилиям советской разведки тут же стало известно «дядюшке Джо»[2], и он немедленно отреагировал.

      Во-первых, войска фронтов Центрального направления начали готовиться к решающему броску на Берлин.

      Во-вторых, следом за письмом Черчилля в Белый дом полетело послание Сталина. На первый взгляд совершенно по другому поводу. Но тема была всё та же.

      Лично, строго секретно.

      От маршала И. В. Сталина президенту господину Рузвельту.

      Отправлено 3 апреля 1945 г.

      Получил Ваше послание по вопросу о переговорах в Берне […]

      Вы утверждаете, что никаких переговоров не было ещё. Надо полагать, что Вас не информировали полностью.

1

Черчилль У. Вторая мировая война. М., 1991.

2

Так (Uncle Joe) У. Черчилль и Ф. Рузвельт за спиной называли И. В. Сталина. Тот об этом знал и на англо-американское прозвище не обижался.