Смешарики. Золотой век и другие истории. Коллектив авторов

укты. Натюрморт готов!

      Двое юных Смешариков стояли с мольбертами и красками наготове. Крош переминался с ноги на ногу – так ему не терпелось начать, а Ёжик был настроен весьма скептически.

      – Итак, мы продолжаем наш конкурс «Ку-ку! Мы ищем таланты», – торжественно объявил Карыч. – И, какими бы малюсенькими ни были ваши способности, хороший наставник разглядит их и взрастит!

      – А я не собирался участвовать в этом конкурсе, – вздохнул Ёжик. – И рисовать не умею. В моём случае взращивать нечего.

      Карыч снисходительно похлопал его плечу и заверил:

      – В рисовании нет ничего сложного!

      – Самое сложное – это то, что бумага заканчивается слишком быстро! – хмыкнул Крош.

      И это были не пустые слова. Кролик принялся щедро изливать свои чувства на холст. Тюбики с краской стремительно пустели.

      А Ёжик всё стоял перед мольбертом и не решался даже поднести карандаш к бумаге. Чистый лист его пугал.

      Карыч мягко сказал:

      – Смелее, Ёжик, смелее! Первый штрих комом, второй – ломом!

      Ёжик вздохнул и занёс карандаш. Карыч ждал. Ага, вот острый грифель приблизился к листу вплотную… Но нет! Ёжик опустил лапу.

      Карыч улыбнулся:

      – Все придёт само. Доверься силе искусства! Просто попробуй как бы увидеть на холсте то, что тебе хотелось бы в итоге изобразить.

      Пока Ёжик ломал голову над тем, как изобразить то, чего вообще не хочется изображать, мудрый наставник подошёл к Крошу. Тот прямо лапой наносил на холст толстые мазки краски, а потом и вовсе влепил в самый центр комок земли! Современное искусство, вот так-то!

      Карыч сглотнул, глядя на серо-буро-малиновый шедевр, и заметил:

      – М-да… В чём-то вы все, безусловно, талантливы! Надо… Надо просто больше бумаги!

      Он сунул Крошу новый листок – лишь бы не видеть его так называемой картины – и вернулся к Ёжику. Дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Собственно, даже точки на холсте не было. Ни одной.

      – Всё у нас получится, – нараспев произнёс ворон. – Я уже вижу свет в конце тоннеля…

      – А я пока нет, – признался Ёжик.

      В этот момент Крош взревел:

      – Ещё бумаги!! Вот! Вот так!

      Он вылил на новый лист целую банку краски. В другую сунул оба своих длинных уха и принялся елозить ими по холсту, всё больше входя в раж.

      Карыч осторожно сказал:

      – Не отвлекайтесь. Мы рисуем натюрморт.

      – Я так вижу! – заявил Крош, не отрываясь от своего занятия.

      Карыч сделал глубокий вдох. Терпение, только терпение…

      Ёжик топтался перед мольбертом. Ворон вновь попытался его приободрить:

      – Я уверен, Ёжик, ты талантлив! Только найди, в чём!

      – Ладно… Сейчас найдём, – пробормотал Ёжик.

      Собравшись с духом, он зажмурился и со всей силы ткнул стержнем в центр холста. Карандаш проделал в листе дырку…

      С трудом сдерживая слёзы, горе-художник махнул лапой и ушёл. Ноги сами принесли Ёжика на пасеку Копатыча. Вот, кстати, взять хотя бы Копатыча! Огородник, садовод, пчеловод, актёр, танцор… Иными словами, Смешарик многих талантов! А он, Ёжик?..

      Копатыч делал из свежевыструганных досок новый улей, пока Ёжик изливал ему душу. Всё рассказал, как на духу.

      Ловко орудуя молотком, Копатыч заметил:

      – Всё приходит с энтим, с опытом… Ни у кого вначале не получается шоб идеально. А может, у тебя талант в математике? Или в спорте? – Садовод хмыкнул. – Ну… нет. Извиняй… Или вот! М-м-м… в высокохудожественном забивании гвоздей!

      С широкой улыбкой он протянул ему гвоздик. Ёжик скептически взглянул на железный предмет и спросил:

      – А я смогу?

      – Ой! – Копатыч беспечно махнул лапой. – Да это любой остолоп смогёт!

      Вскоре стало ясно, что Копатыч поторопился с таким заявлением. Ёжик попробовал раз, другой… Но гвозди только гнулись. После очередной неудачной попытки он пролепетал дрожащим голосом:

      – Я ни на что не способен…

      – М-да… – Садовод поскрёб голову и сочувственно улыбнулся: – Это нормально! Не переживай! У тебя всё получится!

      Но пока ничего не получалось. Ёжик неловко тюкал молотком по шляпкам гвоздей, и те заворачивались то в одну, то в другую сторону. Наконец Копатыч сказал:

      – Вот когда забьёшь тыщу и один гвоздь, станешь мастером!

      Он знал, что главное – побольше тренироваться. Да Ёжик потом будет эти гвозди одной левой… Наверное.

      Ёжик и впрямь был настроен решительно. Он продолжал учиться и у Карыча, и у Копатыча. Оба наставника проявляли чудеса терпения.

      Вот Ёжик ткнул карандашом в чистый холст. Стиснув зубы от напряжения, он медленно провёл линию вниз. Лапы предательски дрожали, и линия причудливо изгибалась… Карыч навис над робким художником и подбадривал его, как мог:

      – Хорошо,