Марго Синие Уши (сборник). Светлана Лаврова

ного всяких трудностей – садик, школа, экзамены, злой начальник, маленькая зарплата… Маргоша кричала так долго, что акушерка – тетенька, которая помогала ей родиться, – забеспокоилась и позвала врача:

      – Она так орет, что уши посинели!

      – Да, цианоз, – подтвердила врач.

      Цианоз – это посинение по-медицински.

      – Странный какой-то цианоз, локальный, только на ушах, – удивилась врач.

      Локальный – это значит, не вся Маргоша синяя, а только какой-то Маргошин кусочек. Конкретно ушки.

      Тут Маргоша решила замолчать – что толку орать, все равно обратно не вродишься, раз уж выродилась. Она успокоилась и заснула… но уши остались синими – как незабудки. Только большие незабудки. Или пельмени, если их варить в синих чернилах, а не в воде. Только маленькие пельмени.

      – Очень странно, – покачала головой врач. – Совершенно здоровый ребенок – а уши синие. Наверное, какая-то врожденная особенность.

      Когда Маргошу показали маме, та очень огорчилась, что дочка оказалась синеухой. «Ее же в школе дразнить будут! – паниковала мама. – И вдруг папе не понравится? Хотя он синий цвет любит, почти все рубашки у него синие. А вдруг девочка этими синими ушами будет плохо слышать?»

      Но до школы было далеко, слышала Марго, как оказалось, нормально, а с папой вообще проблем не возникло. Сначала он просто не видел дочкиных ушей, потому что Марго родилась зимой, и ей все время чепчик надевали. А во время купания папа так волновался, что уронит Маргошу и та утонет в ванночке, что ему было все равно, какие у нее уши, хоть в клеточку.

      Потом мама намекнула:

      – Дорогой, ты заметил, что у нашей дочери необычные, оригинальные ушки? Синенькие!

      – Да? – удивился папа. – А я думал, так и надо. Разве не у всех младенцев уши синие?

      – Нет, – сказала мама.

      – Ну, я не знал, – пожал плечами папа. – Я до этого младенцев близко не видел. Лично меня цвет устраивает. Как раз к моей новой рубашке подходит.

      – Это я специально так сделала, чтобы тебе было приятно, – похвасталась мама.

      – Ты у меня умница, – сказал папа и поцеловал хитрую маму.

      Когда Маргоша подросла и начала гулять во дворе, на ее уши обратили внимание бабушки. Они сидели на скамейке и обсуждали, какие у кого платьишки, туфли, носы и уши.

      – Безобразие! – сказала баба Ира. – За ребенком вообще не смотрят, уши не моют, они уже почти черные.

      – Бедняжка, – пожалела баба Маня. – Какое уродство. Несчастный ребенок! Ее замуж никто не возьмет, и в школе затравят.

      – Конец света скоро, – сказала баба Аня, – вот всякая нечисть и рождается.

      – Сдайте ее в детдом, – посоветовала маме баба Вера. – Зачем вам такой монстр из фильма ужасов. Вы молодая, еще родите здорового ребенка.

      – Это за грехи вам послано, – сказала баба Настя. – Надо было хорошо себя вести, а вы…

      Мама за собою особых грехов не помнила и ответила:

      – Сами идите в детдом сдавайтесь, а моя дочка очень красивая. Просто она – ребенок-индиго.

      Бабушки ошарашенно замолчали, переваривая информацию. Как раз вчера после их любимого сериала показывали научно-познавательную передачу про детей-индиго. Это сейчас очень редко рождаются такие удивительные дети с невероятными способностями: в пять лет они пять языков знают, в семь – все оперы наизусть поют, в десять летать учатся, в пятнадцать запросто передвинут тайфун «Виолетта» из Южного полушария в Северное. Это – люди будущего. Через сто-двести лет все такие будут, а пока только отдельные дети, которые почему-то называются индиго, а почему – мама не знала.

      Бабушки передачу, конечно, смотрели.

      – Ну хорошо, – согласилась баба Маня, – а почему ушито синие? В телевизоре про синие уши ничего не говорили.

      – Потому что индиго – это всамделишная синяя краска, очень яркая и красивая, – сказала мама. – Ее раньше из каких-то тропических растений добывали, а теперь получают химическим путем. Раз ребенок индиго – значит, что-то в нем синее.

      – Ага, химическим путем, – переключились на другую тему бабушки. – Везде сплошная химия! В хлебе химия, в картошке химия. Травят народ. Правительство и травит! Нет, не правительство, а олигархи. Нет, Газпром травит, чтобы из газа и нефти эту химию делали! Нет, чтобы отходы в реки не сливать и штрафы не платить, они химические отходы в еду запихивают! Нет, это Америка приказала нашу еду травить…

      Словом, после этого разговора Маргошины уши уже никого во дворе не возмущали. Надо, впрочем, честно признать: никакими особенными способностями Марго не отличалась. И говорить, и ходить, и читать она начала, как все дети, а пела хоть и громко, но так фальшиво, что воробьи в обморок падали.

      Потом Марго пошла в садик – в старшую группу. Обступили ее ребята, на уши любуются.

      – Это почему? – спросила Лера.

      – Это я покрасила! – гордо заявила Марго.

      – Ух ты! А мама