Помещик. Том 7. Крестоносец. Михаил Ланцов

м, нежели Иоанн Васильевич. А Степь в результате походов Андрея на какое-то количество лет замирена. Она попросту боится соваться на Русь и вдумчиво залечивает «сломанное лицо».

      Описывать же тихую спокойную жизнь, может быть, мне и было бы интересно, но вы сами читать не будете. Проверял. Вой будет до небес. Вот я и решил сделать «прокрутку» и отправить Андрея в очередной Крестовый поход. Третий уже[1]. Отбивать номинально свои владения в Святой земле. Понимаю, что Крестовый поход как идея несколько избит. Но по здравом размышлении иного варианта у него не остается…

      Пролог

1559 год, 9 мая, Истанбул

      Сулейман смотрел на свою столицу из окна башни Правосудия. Неполные два года назад он стоял здесь же, когда узнал о восстании рабов. С тех пор много воды утекло. А главное – город изменился. И теперь представал перед его глазами совершенно иным…

      Сгоревшим.

      Разоренным.

      Разрушенным.

      И обезлюдевшим…

      – О Великий! – произнес тихо вошедший визирь.

      – Надеюсь, ты не хочешь мне рассказать об очередном восстании рабов? – с горечью и каким-то оттенком ехидства поинтересовался Султан.

      – Нет, к счастью, нет. Ты просил сообщать о любых новостях, связанных с Андреас-паша. И я незамедлительно прибыл.

      – Андреас… – тихо произнес Сулейман. – И что? Он наконец взял власть в Москве?

      – Он выступил в новый Крестовый поход.

      – Опять?! Куда?

      – Мы пока не знаем. Его корабли отправились в сторону Иван-озера. А значит, скорее всего, станут спускаться по Танаису…

      – Много выступило?

      – Тульский полк и бывшие рабы из числа военнопленных.

      – У него же не хватит кораблей, чтобы переправить их через море. Или ситуация уже поменялась?

      – Верно, о Великий. У него – не хватит. Но Иоанн помог. Видимо, уже ждет не дождется, когда выпрет своего верного воеводу за пределы державы. Чтобы он уже где-то свернул голову.

      – Я слышал, что так говорят. Но… разве ты сам в это веришь?

      – Да. Верю.

      – Но Андреас спас его.

      – Спас. Это и удерживает их от открытого противостояния. Хотя на Москве уже болтают, будто Андреас делит ложе с Царицей. И что дети Иоанна нагуляны.

      – Гнилые слухи, – скривился Сулейман.

      – Вы же знаете, что говорят про последнего ребенка Рустема-паши…

      – Заткнись! – рявкнул враз озверевший Сулейман. Увы, власть его уже была не та, что прежде. Посему приказать обезглавить слишком дерзкого визиря он себе позволить не мог. – Я уже слышать не могу! Дня не проходит, чтобы об этом на каждом углу не болтали!

      – Это так. Люди не стесняясь судачат об этом прямо на рыночной площади. Было это или нет – уже не важно. Люди поверили в то, что ваша внучка родилась в грехе и в ней течет кровь этого удивительно удачливого северного варвара.

      – И что с того? Мало ли во что они верят?

      – Может быть, нам использовать сей плод любви как аргумент в предстоящих переговорах?

      – А если это не так? Если она законная дочь Рустема?

      – Люди в это верят, а Андреас-паша достоверно не ведает, чем закончилась та ночь. Совершенно точно можно сказать только одно – они были близки. Это подтвердили многие слуги. И это подтвердила ваша покойная супруга на смертном одре, прося ее просить.

      – Михримах… – покачал головой Султан. – Ты же понимаешь, что если эти слухи будут использованы на переговорах, то честь моей дочери окажется растоптанной? Уничтожена просто. Как и моя. Как и память Рустем-паши.

      – Рустем-пашу и так не любят. Болтают, будто был жаден и людей притеснял. А Михримах можно выставить жертвой. Что, дескать, Андреас-паша так хотел уязвить вас, о Великий, через насилие над ней. Всем же известно, как вы любите и цените свою дочь.

      Сулейман промолчал, лишь поиграл желваками да побуравил взглядом визиря.

      – Куда Андреас пойдет? Это известно? Из устья Танаиса дорог много. В том числе и сюда.

      – Мы пока не знаем.

      – Хорошо. Ступай. Сообщай мне все новости, связанные с ним. Повторяю, ЛЮБЫЕ!!!

      Визирь откланялся.

      И Султан еще с добрый час смотрел на город, который был фактически уничтожен «этим шайтаном» с двумя сотнями бойцов… Смотрел и думал, прикидывая возможные сценарии развития событий. Наконец, что-то решив для себя, он отправился к дочери, гостившей у него во дворце, в том числе и потому, что в Истанбуле больше негде было остановиться.

      Ворвался в ее покои.

      Прошел в глубь.

      Резко отпихнул ее в сторону, из-за чего Михримах упала на мягкую кушетку. И, выхватив саблю, замер перед маленьким ребенком, которому и возрасту было около года.

      Малыш сидел.

      Но, увидев деда, встал. Хоть и стоял неуверенно.

      Несколько секунд карапуз

1

Благодаря водружению на щиты своих бойцов хризмы (древнейшего христианского символа) и определенной трактовке получилось, что Андрей уже провел два успешных Крестовых похода. Первый – против татар, в ходе которого он сумел разбить войско Давлет-хана на Гоголе. Второй – против османов, что повлекло за собой взятие крепости Азак, разорение Истанбула и начало Смуты в Великой Порте.