Круги моего эго хитом на бумаге. Искандар Суюнов

еня была самая высокая скорость чтения и память в классе. Книги я «проглатывал» и долго растягивал послевкусие. Был записан в две библиотеки. Тогда-то, видно, и был заложен литературный базис, умение владеть словом. Я, помнится, переписывал огромные талмуды, старательно высунув язык, переводил картинки копировальной бумагой. Они и сейчас лежат у меня на полках, те амбарные книги, с витиеватыми записями и огромными картинками (животный мир, самоучители по каратэ и т. д.). Я хорошо учился, и хоть и был прилежным учеником, во дворе был заводилой среди ребят, но всегда, каждодневно находил время для чтения. Этот тренажер вдоволь натрудил мое сознание и даже воображение. Ведь роль книг трудно переоценить.

      Я окончил школу в 1990 году. Сдал экзамены и поступил в нефтяной техникум в г. Лениногорске. Как в те годы закалялась сталь! Проучился год и оставил техникум. Профессия электрика была выбрана совершенно не по моему профилю. Год я работал в цехе автоматизированного производства. Затем в 1992 году наша семья переехала под Астрахань, в село Мостотряд. Вся юность пришлась на эти годы. Была огромная жизненная школа, я пообкатался в бригадах рабочих и был на дружеской ноге с лучшими ребятами и девушками. В 2004 году я закончил РИУ – юридический факультет. Немного поработал юристом. Вообще мне присуща смена мест.

      Сейчас я живу в пригороде Астрахани. Круг увлечений обширный. Активно занимаюсь спортом (танцы брейк, фитнесс, бег и растяжка). Пишу в Сети, веду свой сайт. Я позиционирую себя как человек пишущий и рефлексирующий. Писать стихи я начал в 1992 году. То были ранние стихи, написанные под пылким впечатлением, но они и посейчас поражают меня своей душевностью. А прозу я начал писать сравнительно поздно. Году в 2002. Первая моя книга написано мною в жанре фэнтези с вкраплением тематических эссе. Я отнес эту работу известному поэту и ведущему литстудии Н. Ваганову. Он высоко отметил мой стиль и мастерство. По некоторым причинам я не посещал его студию долго. Но в прошлом году стал посещать литстудию «Тамариск» под руководством Свердлова и Щербакова. Они дали высокие оценки моему творчеству. Правда, по их словам, пишу я довольно нестандартно, в экспериментальной манере.

      Я пишу как многостаночник: стихи, эссе, рецензии, рекламные тексты, посты. Писал активно в Сети как копирайтер, вел блоги, и есть у меня привычка постоянно записывать мысли в блокноты. Их уже целый архив. К тому же я постоянно работаю со словом, то есть оттачиваю вербальный интеллект: записываю незнакомые слова (с последующей их расшифровкой) англицизмы, разные афоризмы и максимы. Таким образом, напаковывается огромный словарный запас и оттачивается владение словом. Я покупаю книги и журналы и очень информированный (глянец, спортжурналы). Много общаюсь со знакомыми, очень общительный. И все то новое, что просачивается в мое воображение, оно гранит мое умение разбираться в вещах, явлениях. Опыт с годами становится главной категорией, прибывает и обогащает всю мою суть.

      Данную книгу я написал давно. С ней ознакомился Александр Николаевич Гриценко. И вот благодаря ему и Интернациональному Союзу писателей она увидит свет. Она отражает мое субъективное отношение к вещам и явлениям и по сути представляет собой сборник эссе, дневников, рецензий. Я постараюсь и дальше работать в этом эпистолярном жанре. Может быть, мое творчество будет интересно большому кругу читателей.

      Суюнов Искандар 8937-134-82-47

      e-mail: [email protected]

* * *

      И все-таки он вертится

      (хит в кругах ваших глаз)!

      сразу извинюсь перед особо серьезными товарищами – я друг шутки и гиперболы, веселого нрава, и тут я писал смеясь. Серьезно!

      Заставка

      Бумага. Да, я понимаю ее стенания. И то, как остро нынешние стержни ручек просто режут по живому ее листы. Но это же не резец Микеланджело у меня в руках, чтобы оставлять в теле мрамора ходы. Но наследить в сердцах людей можно и не стоптав башмаков. Да, я понимаю ваши стенания, читатель. Как вам приходится терпеть всяких доморощенных титанов помарок и бездарей в мире литературы. Но я сел, озадачился и взял разгон, разгоняю болид своего пера по равнине листа. Осталось промчаться и… Врезаться в бортики оглавления на последней странице! Хорошо хоть бумага вещь неодушевленная. Иначе какими бы (и вправду, какими – голубыми или карими?) глазами она уставилась бы в мою переносицу? Да тише ты, тише, – и порыв июньского ветра дохнул в окно и встрепенул лежащую передо мной тетрадочку, всколыхнув верхний лист. И я тут же положил ладонь сверху. Совсем как на плечо расплакавшегося ребенка. Тише ты, тише, ну же.

      Но платочек в моем нагрудном кармане не остается сухим никогда. Впитав несколько метафизических слезинок во время родов новой книги, он комковатой припухлостью повис в ладно скроенном костюме. – О, витий, что ты хочешь сказать этому миру?

      – Да вот она, бумага передо мной. – И вот начинаю почти интимный процесс разворачивания наболевшего стенания. Кажется, подобное называется эмпатией? И сразу навзрыд чувства. Но я же не психолог бумажных судеб. Нет, знаю, что не объять мне многостраничной чудо-эмоциями. Но я все же попытаюсь. Итак, что же шо со таке, писать? И вот я опираюсь на перо как на посох и бреду по белизне