Сводные. Запрети мне любить тебя. Юлия Четвергова

икак не отреагировал на шум, издаваемый мной.

      А зря.

      Хорошо, что мама с отчимом уже уехали на работу и не увидят этой сцены.

      Швырнув в его невозмутимое лицо блузку, возмущенно прошипела:

      – Сколько можно надо мной издеваться? – офигевший от происходящего парень, медленным жестом стянул с себя все ещё влажную блузку и уставился на меня страшным взглядом, от которого по спине невольно пробежали мурашки. – Знаешь что, Ян? Это был первый и последний раз, когда я проглотила твою выходку! – отбросив свою внутреннюю трусость, решила высказать все, что накипело за дни, что мы жили в их доме. – Я не виновата в том, что наши родители полюбили друг друга. Как и не виновата в том, что у тебя какие-то проблемы с коммуникабельностью!

      – Это у меня проблемы с коммуникабельностью? – вскинул брови братец и выразительно зыркнул на блузку, которую всё ещё держал в руках. – И причём тут я? В нашем доме стиркой занимается домработница.

      Ян отбросил влажный предмет гардероба на спинку соседнего стула и скрестил руки на груди.

      – Я вчера лично приготовила эту вот блузку себе на утро! Выгладила и повесила в свою комнату! Хочешь сказать, что она волшебным образом испарилась?

      – Если это всё, позволишь, я закончу свой завтрак в одиночестве и спокойствии? – проигнорировал мой вопрос. Усмешка на его губах явно намекала на издёвку.

      – Ян! – прорычала я, чувствую, что бешение вот-вот достигнет своего предела. – Это бесчеловечно! И мелочно! Твои пакости достойны домового!

      – Бесчеловечно использовать людей в своих корыстных целях. – презрительно сузив глаза, прошипел братец и подскочил со стула. Всё его ехидство, как рукой сняло. – Проваливайте отсюда, и будет вам счастье! Если мой отец ослеп, то уж я вижу правду. И очень скоро открою ему глаза! Вот тогда с радостью понаблюдаю за тем, как он вышвырнет вас отсюда!

      Прикрыв веки, мысленно досчитала до пяти, и сделал пару глубоких вдохов и выдохов.

      – Разуй глаза. Если бы у тебя не было проблем со зрением, ты бы уже давно понял, что наши родители искренне любят друг друга. И деньги вашей семьи тут вообще не причем!

      – О, ну, да. Конечно. – и снова эта язвительная ухмылочка одним уголком губ.

      Ясно. Этот разговор бесполезен.

      Я покачала головой и всплеснула руками.

      – Ладно. Думай, как хочешь. Такого упертого барана только могила исправит. Но помни, что с этого дня я так просто не позволю тебе издеваться над собой. Видит бог, я хотела мирно решить наш конфликт.

      И, не дожидаясь, пока он выпалит очередную язвительную фразочку, поднялась обратно к себе в комнату, на всякий случай, закрыв дверь на ключ. Но, как показала сегодняшняя практика, от этого замка нет никакого проку. Ведь Ян как-то же пробрался внутрь!

      Упала на просторную кровать спиной, широко раскинув руки. Уставилась в потолок невидящим взглядом. Все мысли были только о маме и отчиме, чьё счастье я бы ни за что не хотела разрушать.

      Между ней и Николаем Владимировичем самые настоящие чувства. Да еще и такие, которые и не каждому молодому снились. Искра, буря, безумие – это про них. Мне порой даже приходилось дома одной ночевать, потому что они не могли друг от друга оторваться по первости.

      Мама долго шла к этому шагу – переезду. Очень много сомневалась, боялась, что Ян не так её поймёт (что он, собственно, и сделал, хотя при родителях играет милашку). Но Николай Владимирович был непреклонен. Уговаривал, убеждал, просил. И, в конце концов, мама сдалась под его обаянием и убедительными доводами. И вот, три дня назад мы с мамой переехали в новый дом. Туда, где этот ненавистный, презрительный взгляд преследует меня теперь днями и ночами. Покоя нет! Ян, теперь уже мой сводный брат, считает, что мы с матерью повелись на деньги его отца, хотя это не так. И сколько бы я ни пыталась его переубедить, сколько ни пыталась с ним поговорить нормально, всё время натыкалась на невидимую стену и упрямое нежелание ничего слышать.

      Как ребенок, ей богу!

      Телефон, лежащий на тумбочке, противно пискнул последним будильником, после которого я точно опоздаю в универ на первую пару, если не начну собираться прямо сейчас.

      Тяжко вздохнув, поднялась с кровати. Нужно найти замену блузке. Порывшись, с трудом отыскала свою старенькую, но любимую светлую водолазку, подходящую к выбранной вчера юбке. Спешно оделась и поспешила в столовую, чтобы успеть перекусить хотя бы тостом с плавленым сыром и беконом.

      Надеюсь, это чудо в перьях уже уехало и мне не придется снова терпеть его прожигающий взгляд между лопаток.

      Учебный год только начался. И по предсказуемому стечению обстоятельств я вынуждена была поступить в тот же университет, в котором учится Ян. Приняли меня без всяких вопросов экстренным зачислением. И всё это с легкой подачи Николая Владимировича, являющегося ректором нашего государственного университета.

      Перед мамой он оперировал тем, что так мы с Яном быстрее сдружимся. Что он будет помогать своей новоиспеченной младшей сестренке с учебой, приглядывать за ней и подвозить.

      Вот