Колхоз. Назад в СССР. Книга 2. Павел Барчук

ие лица. Вот бы она охренела, конечно. Однако, гораздо больше интересовала цель, которая на данный момент имелась у родительницы. На кой черт Светланочка Сергеевна приперлась в Воробьевку? Здесь ей теоретически делать вообще не́чего. Это даже не Зеленухи. Хотя, уж родная деревня, как место геолокации, была бы более логична. Соскучилась по сыну, например. Как вариант. Или приехала проверить, жив ли он. Стоят ли родные Зеленухи? Тут в кого больше верить.

      Да что угодно. Но нет. Кроме того, ещё и однозначно пытается стать не особо приметной. Потому вышла возле универсама. Уж точно не ради прогулки по селу.

      Приперлась, главное, на тачке, я так понимаю, прямо из Москвы, но теперь струячит пешком, отдаляясь от центра Воробьевки. Даже если учитывать, что машина привлекла внимание местных, про красивую женщину, которая из этой машины вылезла, уже сто процентов забыли. Вид у нее такой, что, если отошла от автомобиля, никто уже не подумает, будто дамочка прикатила из самой Москвы в сопровождении личного водителя.

      Короче, я решил, все, что мамочка хочет скрыть, мне обязательно надо знать. Подозреваю теперь, там даже не скелеты в шкафу, а личное городское кладбище. Тайна на тайне и сверху тайной прикрыта. А потому мелкими перебежками двинулся следом за Светланочкой Сергеевной, имея твердое намерение получить необходимую информацию, чего бы мне это не стоило. Благо, вдоль домов имелась куча всевозможной растительности. Просто сельские джунгли какие-то. Кусты, деревья, цветы. А мне это только на руку. Исключительно благодатная обстановка для слежки.

      Светланочка Сергеевна, не оглядываясь, дошла почти до конца улицы и остановилась перед одним из домов. Она заметно нервничала. Каждые две минуты поправляла платок на голове. А он естественно имелся. Платок. Только повязала она его элегантнее, чем местные носят. На манер французских кинозвезд прошлого века.

      Кстати, в Воробьевке, в отличие от Зеленух, высокие ворота, прятавшие от посторонних глаз двор, отсутствовали. Наоборот. Перед каждым домом имелся невысокий забор из штакетника, за которым прекрасно просматривалось крыльцо и вся территория до самых хозяйственных построек. Но зато не было палисадников.

      Минут пять моя новообретенная и жутко таинственная родительница стояла, тупо пялясь на незнакомое жилище. Вернее, незнакомым оно было для меня. Светланочка Сергеевна из всех домов выбрала именно этот достаточно уверенно. Знала, куда шла. Но сейчас, перед калиткой, она будто засомневалась, идти дальше или нет. В этот момент дверь открылась и на крыльцо вышел парень, лет восемнадцати. В первое мгновение я немного обалдел. Ну, как немного… Да я просто охренел!

      Появление этого человека было настолько неожиданным, что я, прячась за кустами соседнего дома, очень старательно при этом вытягивая шею в попытке, как можно лучше разглядеть пацана, чуть кувырком не вывалился из засады на дорогу. Серьезно. В последнее мгновение успел ухватиться рукой за ближайший куст и остаться на месте. Просто сидел на корточках, поэтому, естественно, удержать равновесие было сложнее. А то очень быстро закончилась бы моя карьера следопыта. Выкатился бы как раз на самый вид, перед родительницей.

      Мамочка разулыбалась этому типу́ совершенно идиотской, счастливой улыбкой, что-то тихо сказала радостным голосом, а потом толкнула невысокую калитку ограды и пошла к ступеням, на которых он стоял. Лицо пацана, кстати, такого же вселенского счастья не демонстрировало. Наоборот. Выглядел слегка раздраженным. Они обнялись, затем парень махнул ей рукой, приглашая войти внутрь. Прежде, чем закрыть дверь, окинул быстрым, но внимательным взглядом улицу. Конспиратор хренов.

      Когда оба исчезли из поля зрения, и мать, и пацан, я реально без сил плюхнулся на задницу, прямо рядом с кустами, прямо в траву. Наверное, все прежние стрессы, испытанные в новой жизни, в это мгновение обнулились. Дело в том, что человек, встретивший Светланочку Сергеевну, был мне знаком. Более того, не просто знаком, а настолько близко знаком, насколько это вообще возможно.

      Провел ладонями по лицу, пытаясь собрать мысли в кучу. Это как вообще может быть? Прикол такой или что?

      Пацан, с которым мамаша весьма жарко обнималась на крыльце – мой отец. Родной отец, имею в виду. Никонов Сергей Сергеевич. Данный факт также верен, как то, что трава зелёная, а небо – голубое. Да, не вопрос, разница почти в сорок лет. Сейчас он вообще писюн, можно сказать. Но я не мог ошибиться. Взгляд, улыбка, поворот головы, характерная манера смотреть на собеседника, чуть наклонив голову к плечу. Это сто процентов он. Какого черта вообще? Ну, может, конечно, есть какая-то крохотная доля того, что имеется лишь феноменальная похожесть. Мало ли. Однако внутренняя интуиция упорно говорит мне, пацан, ты сто пудово прав.

      Зацепил корзину, стоявшую неподалеку, а я, естественно, про поручение Ольги Ивановны не забыл, и принялся отползать назад, но внезапно уткнулся спиной во что-то мягкое и, судя по раздражённому шипению, закончившемуся матерным словом, живое.

      Обернулся и чуть не зашипел, матерясь, сам.

      – Ты какого хрена тут делаешь?! Тебе где было сказано ждать?!

      Наташка, как и я, сидела на корточках, потирая ушибленное плечо. Наверное, задел, когда