Рубиновый маяк дракона. Валерия Шаталова

      Сиб'ель Бл'умель

      Ведьма-недоучка в бегах.

      На проклятья надейся, но спи вполглаза.

      Ярослав Власов

      "Попаданец" в тело дроу.

      И смех, и грех, и душа не как у всех.

      Фабиана Соть'е

      Благородная маира, артефактор.

      На край света за правдой.

      Мари'он Н'уйти

      Инквиз и охотник на ведьм.

      Из-под земли достанет. И придушит.

      Бел'инда ле Гранж

      Благородная маира, целительница.

      Папенька этого не одобрит.

      Анаренд'ил Душа Леса

      Посол эльфийского края.

      Не так скучен эльф, как его малюют.

      1. Озирис

Мертвая Пустошь. Запретные территории

      Серый туман медленно крался по цепочке наших следов, подбирался все ближе и ближе. Пепел и пыль устилали тропу по щиколотку, а под подошвами неприятно хрустели древние кости, погребенные в прахе проклятых земель.

      Хоть вокруг все было мерзко и погано, но в душе я ликовал! До замка ведьмы Лаблены мы добрались без потерь, и там мне наконец удалось найти то, что я искал, бездна ведает как долго, – ритуальный клинок из заговоренного черными ведьмами хрусталя. Прозрачный, как слеза, и острый, как клыки дракона. Наполненный магией и древней силой. Как ничто другое необходимый для осуществления моего плана.

      До Барьера, расколовшего мир после войны с ведьмами, оставалось не так уж и много. Но и не мало, учитывая, что каждый шаг в этом гиблом месте мог стать последним. Только за Барьером Ноар – дроу, что возглавлял нашу группу, – сможет наконец открыть портал, и мы уберемся из Мертвой Пустоши.

      Я зло скрипнул зубами.

      «Зависеть от Ноара – отвратительно!»

      Но против того, что только дроу – темные эльфы – владели магией перемещений и могли создать портал в запретные земли, я ничего поделать не мог. Не пешком же идти? Да и соваться так глубоко в Мертвую Пустошь в одиночку мне было никак нельзя.

      Перед выходом из замка ведьмы Лаблены Ноар отозвал меня в сторону.

      – Озирис, обратно пойдешь замыкающим. – Он внимательно посмотрел на меня, без слов давая понять, что знает мою маленькую тайну. И в конце добавил, понизив голос: – Перед тобой пойдет Силль. Пригляди за ней, если что.

      Конечно, я согласился. И теперь замыкал наш небольшой отряд, беспрестанно оглядывался, прислушивался и всматривался в непроглядную мглу своим единственным глазом. Старался уловить любое колебание ведьмовской магии, хотя, конечно, вряд ли кто-то мог заподозрить меня в подобном умении. Однако и простаком меня считать не смели. Ведь Ноар не любого соглашался включить в свою команду.

      Многие думали, что в Пустоши безопаснее рыскать вместе с теми, кто обладает хоть какой-то силой. Якобы это поможет уберечься от тварей, что здесь обитают. Распространенное заблуждение. На самом деле магия, кровь и страх – любимое лакомство заблудших душ. Страх заставляет сердце бешено колотиться и быстрее гнать кровь по венам, а вместе с ней трепещет и магическая аура.

      Четверо парней, что шли перед нами с Силль, магами не были. Зеленые еще совсем, из тех любителей бить себя пяткой в грудь, расхваливая свою смелость и решительность, а на деле… Гордецы, ни разу не нюхавшие туманов Пустоши.

      «Зачем в этот раз Ноар набрал с собой столько мяса? Чтобы отвлечь местных тварей случайной жертвой, одного было бы вполне достаточно».

      То ли дело две девы, входившие в наш в отряд, хотя и маловато в них было девичьего. Магда – бывалая охотница за артефактами, дородная, грубая и мстительная. Вот уж кто сошел бы за настоящую ведьму Пустоши. Вторая и вовсе – дроу, темная эльфийка Силль, за которую просил Ноар. Сейчас она шла передо мной и заметно нервничала, а это плохо для дела.

      О Силль я не знал почти ничего, кроме того, что она принадлежала Ноару. Во всех смыслах. Не знай я главу нашего отряда столь близко, подумал бы, что он влюбился. Но этот Ноар – заносчивый наглец, по-настоящему он любил только себя, иначе не потащил бы свою деву в такое опасное место.

      Эйг споткнулся и наверняка бы растянулся на осколках костей, если бы Ноар не среагировал и не успел подхватить его за шиворот. Магда повернулась на шум и двинула бедолаге локтем под дых, а когда он судорожно вдохнул, указала пальцами сначала на свои глаза, в которых плескалось раздражение, а потом под ноги – смотри, мол, куда прешь.

      Магда мне не нравилась, но я был с ней солидарен. Что-то нехорошее надвигалось на нас, ползло вместе с туманом и вызывало под кожей неприятное покалывание.

      Ноар, шедший