Мабиногион. Легенды средневекового Уэльса. Эпосы, легенды и сказания

бных им по цвету¹⁰. Шерсть их была снежно-белой, а уши – алыми; и белизна их шерсти сияла так же ярко, как алость их ушей¹¹. И он направился в сторону собак, и отогнал свору, убившую оленя, и подпустил к нему собственную свору.

      Когда он созывал своих собак, он увидел скачущего к нему на большом сером коне всадника¹² с охотничьим рогом на шее, одетого в охотничий костюм из серой шерсти. И всадник приблизился и заговорил с ним.

      – Господин! – сказал он. – Я знаю, кто ты, и я не приветствую тебя.

      – Что ж, – ответил Пуйлл, – может быть, по своей знатности ты и не должен делать этого¹³.

      – Клянусь Богом, – сказал тот, – не моя знатность причиной тому.

      – Что же, о господин? – спросил Пуйлл.

      – Видит Бог, причина – в твоем невежестве и грубости¹⁴.

      – О какой грубости ты говоришь, господин?

      – Я никогда не знал большей грубости, – сказал тот, – чем отогнать собак, убивших оленя, и подпустить к нему собственную свору. Это верх невежливости, и хотя я не стану мстить тебе, но клянусь Богом, что возьму с тебя цену сотни оленей¹⁵.

      – Господин, – сказал Пуйлл, – если я обидел тебя, я возмещу обиду.

      – И как же ты собираешься возместить ее?

      – По твоей знатности, но для этого я должен узнать, кто ты.

      – Я король¹⁶ своей страны.

      – Доброго тебе дня, государь, – сказал Пуйлл. – Из какой же страны ты явился?

      – Из Аннуина¹⁷, – ответил тот. – Я Араун¹⁸, король Аннуина.

      – Государь, – спросил тут Пуйлл, – как мне добиться твоей дружбы?

      – Есть такой способ, – сказал король. – Тот, чьи владения граничат с моими, постоянно враждует со мною, и это Хавган, король Аннуина¹⁹. Ты легко можешь освободить меня от него и, сделав это, заслужить мою дружбу.

      – Я рад сделать это, – сказал Пуйлл, – однако скажи мне как?

      – Я скажу тебе, как это сделать, – отвечал тот. – Я одарю тебя своей дружбой и дам тебе моего коня, чтобы ты добрался на нем до Аннуина. И еще я дам тебе прекраснейшую из всех виденных тобою женщин, чтобы ты спал с нею каждую ночь²⁰; и придам тебе мой облик и подобие так, что ни паж²¹, ни воин и никто из моих людей не догадаются, что это не я. И это будет длиться год и день²², пока мы вновь не встретимся на этом месте.

      – Согласен, – сказал Пуйлл, – но когда я буду жить там этот год, как я узнаю того, о ком ты говоришь?

      – Ровно через год, – отвечал тот, – мы с ним уговорились встретиться у брода. Ты отправишься туда вместо меня, и достаточно будет одного твоего удара, чтобы лишить его жизни²³. И хотя он будет просить тебя нанести ему второй удар, не делай этого, как бы он ни умолял тебя, ибо когда я сделал это, в другой день он опять бился со мною²⁴.

      – Хорошо, – сказал Пуйлл, – однако что будет с моими владениями?

      – Я сделаю так, – сказал Араун, – что ни мужчина, ни женщина в твоих владениях не отличат меня от тебя, и поеду туда на твоем коне.

      – Тогда я отправляюсь в путь, – сказал Пуйлл.

      – Твой путь будет чистым, и ничто не помешает тебе достичь Аннуина, ибо я сам поведу тебя.

      И он вел его, пока не достигли они населенных мест и дворца²⁵.

      – Смотри, – сказал Араун, – дворец и все королевство в твоем распоряжении. Войди же во дворец, где никто тебя не знает, и присмотрись к здешним порядкам, чтобы узнать обычаи моего двора.

      И Пуйлл вошел во дворец и увидел там спальни, и залы, и дивно украшенные покои²⁶, каких он никогда еще не видел. И он вошел в зал, чтобы переменить одежду²⁷, и бывшие там пажи и юноши подошли, чтобы помочь ему, и все, кто там был, приветствовали его. Два рыцаря сняли с него охотничий костюм и облачили его в атласное одеяние, расшитое золотом²⁸. И он вошел в зал и увидел там придворных и стражу, самую мощную и хорошо вооруженную из всех виденных им, и с ними королеву, прекраснейшую во всем мире даму, одетую в платье из блестящего атласа. И они омыли руки и сели за стол. Вот как они уселись: по одну сторону от него села королева, по другую же – некто, показавшийся ему графом²⁹. И он заговорил с королевой, и показалось ему по ее речам, что она самая благородная и чистосердечная дама из всех. И они ели, и пили, и пели, и веселились³⁰, и ни один дворец на земле не мог сравниться с этим по изобилию еды, питья, золотой утвари и драгоценностей. Пришло время им ложиться спать, и он отправился спать с королевой. И когда они легли в постель, он отвернул от нее лицо и отвернулся сам; и с этого момента до самого утра не сказал ей ни единого слова. Hаутро же они вновь вели благородную и изящную беседу, но как бы ни возрастала их приязнь друг к другу, каждую ночь до конца года он вел себя точно таким же образом, как и в первый раз³¹.

      И год прошел в охоте, в песнях и празднествах, и в увеселениях с придворными, пока не настала ночь, назначенная для битвы. Об этой ночи знали во всех уголках королевства, так что, когда он пошел к месту встречи, с ним отправились все его приближенные³². И, подойдя к броду,