Осколки нашей истории. Таня Свон

ергиев. Композитор: Пётр Ильич Чайковский

      My Heart Will Go On – Future Sunsets

      Oxygen – Auger

      Love Will Keep Us Alive – Scorpions

      My Enemy – CHVRCHES, Matt Berninger

      Mercy Mirror – Within Temptation

      Русская тоска – Дарья Виардо

      I Don’t Mind If You Don’t Mind – Ron Pope

      One Year Of Love – Queen

      Пролог

      Сложно оставаться наивной и нежной писательницей, когда тебя ненавидит добрая половина книжного сообщества. Алекс Шторм отняла у меня шанс быть всего лишь автором-дебютантом. Ее ложь сделала из меня воина, который каждый день отстаивает право на собственный голос и творчество.

      Может, я не борюсь открыто. Больше не пытаюсь достучаться до тех, кто слепо верит не человеку, а цифрам вокруг него. Не стараюсь доказать, что моей вины в пущенных сплетнях нет.

      Но я сражаюсь каждый день: со страхом перед толпой безликих хейтеров, с желанием опустить руки и сдаться, с обидой, которая засела во мне слишком глубоко.

      Алекс Шторм растоптала ту доверчивую и мягкую Ангелину, которой я была. Но в местах, где ломало сильнее всего, сердце обросло броней.

      Глава 1

      Ноябрь

      – Девочки, а где все? – Голос нашей старосты, Вероники, дрожит, когда она печальным взглядом окидывает пустые кресла за нашими с Мари спинами.

      Мы с Зябликовой одновременно пожимаем плечами. Мари при этом даже глаз от экрана телефона не поднимает. Переписка с ее парнем, Андреем, явно интересует подругу куда больше, чем раздолбаи-одногруппники.

      Я раздраженно смотрю на снующих туда-сюда незнакомых студентов. Зал едва не трещит по швам от того, сколько народу сюда натолкалось в преддверии выступления декана и лидеров вузовских кружков.

      Такие мероприятия – магнит для активистов всех факультетов и курсов. И для массовки вроде меня… Ведь за присутствие пообещали закрыть от двух до пяти пропусков по любому предмету. Я как раз обзавелась парочкой в тот день, когда чертова Алекс Шторм перевернула мою жизнь.

      – Может, еще едят в столовой? – Я устало касаюсь лба кончиками пальцев, что перепачканы синей пастой. Весь день сегодня только и делала, что писала конспекты да проверочные.

      Голова гудит от усталости, но уходить пока рано. Пропуски сами себя не закроют.

      – Почему они до сих пор в столовой? – Вероника швыряет сумку на кресло рядом со мной и упирает освободившуюся руку в бок. Ее черные волосы, кажется, сейчас встанут дыбом от злости. – Поганцы. Скоро все начнется, а их нет!

      – Да и пофиг, – бурчит Мари и смеется невпопад. Наверное, Андрей написал что-то милое.

      – Как это пофиг?! – Вероника даже притопывает от возмущения. Перекидывает длинные темные волосы за спину и с видом разъяренной гарпии принимается что-то строчить в телефоне. – У нас же план! Минимум шесть человек от группы!

      – Ой, да ладно тебе. – Мари даже не смотрит на взбешенную старосту. – Тут такая толпа, никто и не заметит, что кого-то не хватает.

      – Нет, так дела не делаются, Марина.

      – Я Мари, – рычит подруга, пока Вероника все бурчит:

      – А если нашей группе дадут какие-то особые задания? Вдруг кто-то из наших активистов занял где-то призовое место?

      – Где? – выдыхаем в унисон с Мари. Обе прекрасно знаем, что за несколько месяцев учебы и мероприятий-то толком не было.

      Но Вероника не слушает. Она едва сдерживает себя, чтобы не начать наворачивать круги вокруг пустых сидений, и цедит в телефон:

      – Господа одногруппники! – пафосно начинает голосовое она. – Понятия не имею, где вы ошиваетесь, но собрание начнется с минуты на минуту!

      На Веронику оборачивается несколько старшекурсников, но она и бровью не ведет. Продолжает отчитывать ребят в голосовом, которое они, уверена, благополучно даже не откроют.

      – Ты куда? – Мари отрывает взгляд от телефона, когда я поднимаюсь с кресла.

      – Не могу это слушать. Схожу в столовку, приведу ребят, пока Вероника окончательно не сошла с ума.

      Через плечо киваю на старосту. Та кипит настолько, что вот-вот крышечка на черепе начнет подпрыгивать. Вероника даже не замечает, как я вместе с сумкой проскальзываю мимо и моментально теряюсь в толпе. К выходу приходится пробиваться локтями, но в награду получаю пустой коридор, полный свежего воздуха. Окно открыто настежь, а по широкому коридору гуляет уже по-зимнему колючий сквозняк. Не задерживаюсь здесь и направляюсь к лестнице.

      По пути мне встречается несколько опаздывающих на собрание студентов. Они торопятся вверх, перескакивая через ступени. Это подгоняет и меня. К столовой подхожу почти бегом и, еще не переступив порог, слышу голоса одногруппников.

      – Вилку, пожалуйста!

      – Ваш столовый прибор, сэр!

      – Что здесь происходит? – Я хмурой тучей захожу в столовую, где занят всего один стол.

      Четыре моих одногруппника – неразлучная компашка – неторопливо трапезничают,