Метроном. Ариадна Борисова

асные, настороженные, взволнованные по разным причинам. Я стремилась на улицу – покормить кур, поиграть с Шариком, сделать огурчикам дождь из лейки, найти в сарае кисть и зеленую краску, которой дедушка недавно обновил забор, и покрасить несправедливо обойденную дедушкой собачью будку.

      Опасаясь, как бы я чего не натворила, Алеша не сводил с меня тревожных глаз.

      Часы тикали.

      Едва я шевельнулась, он закричал:

      – Сидеть!

      «Как Шарику», – оскорбилась я, но с максимальной кротостью спросила:

      – Алеша, можно я пойду поиграю?

      – Дядя Алеша.

      – Дядя Алеша, можно я пойду поиграю?

      – Нет.

      Мы сидели в гостиной (она же прихожая).

      Я смотрела на часы.

      Алеша вертел головой, глядя то на часы, то на меня, то на часы, то на меня. Стрелка двигалась так… тик-так… тик… так медленно, сидячая пытка была такой невыносимой, что хотелось громко заплакать. Но плакать в отсутствие остальных зрителей не имело смысла, пожаловаться некому и удрать невозможно – Алеша бегал в сто раз быстрее меня.

      – Ку-ку, – сказала кукушка, высунувшись из дверцы в часах.

      Нервный Алеша показал птичке язык:

      – Молчи, кукушка!

      Я оценила обстановку: часы на стене, посудный шкаф, мой веснушчатый сторож, часть его смешно растянутого лица на зеркальном боку самовара, краник с фигурными кольцами и плотной ножкой в самоварном носу – предмет моего неувядающего интереса… легко вынимается… стоп!

      В бедовой моей голове что-то звонко тренькнуло.

      Не успела я сама сообразить, что происходит, как рука моя метнулась к кранику и выдернула его.

      Вода хлынула на поднос!..

      Мой караульный не посрамил себя: в мгновение ока сунул указательный палец в дырку от краника и остановил водопад!

      Я была в восторге.

      Мало того, что в руках моих очутилась вожделенная вещица, мне еще и удалось полностью обезвредить противника! В сопровождении его оглушительного рева я моментально покинула помещение.

      Отпущенный с цепи Шарик, весь в зеленых масляных пятнах, радостно гонял по двору обезумевших кур. Я, тоже почти вся зеленая, поливала собачью будку краской из лейки, потому что кисть оказалась засохшей.

      Охранника бабушка застала на прежнем месте. Он уже не мог ни рыдать, ни говорить, а только издавал длинные судорожные всхлипы. Рубашка его взмокла от слез и соплей.

      Бедный палец в носу самовара посинел. Хорошо хоть вода была не сильно горячей.

      – Ку-ку, – сказала кукушка.

      Краник нашелся в будке, когда мне исполнилось четыре года.

Урок географии

      Когда мне было четыре с половиной года, у меня появилась сестренка.

      Папа пожелал дать младшей дочке мамино имя – Виктория. В нашей родне имена часто повторяются, я тоже получила свое в честь бабушки Ариадны. Прабабушка Евдокия (бабушкина мама), старушка чрезвычайно упрямая, была старостой церкви в районном городке Олекминске и умела настоять на крещении правнуков. Священник, согласно святцам, окрестил девочку Никой. Дома сестренку стали называть Викшей, чтобы не путать маленькую Вику с большой.

      Алеша был горд поручениями: грел бутылочки, гладил пеленки и каждый день после обеда катал вокруг дома коляску с новенькой племянницей. В свете младенческих событий даже приезд каникулярных дядей Степы и Валеры прошел как-то непразднично.

      Им разрешили ночевать на чердаке!

      Присутствуя при поднятии наверх раскладушек, тумбочек, груды учебников, я завистливо думала: вот счастливые люди! Что может быть прекраснее жизни под крышей, у самого неба?! На чердак сносят лыжи, санки, коробки с елочными игрушками, старые и сломанные вещи, еще годные к починке…

      – Дядя Валера, а что вы там будете делать?

      – Степа – дрыхнуть, я – «Китай» смотреть.

      – Китай – это что?

      – Не мешай! – крикнул дядя Степа сверху.

      – Большая страна, мы с ней когда-то дружили, – рассеянно ответил дядя Валера. – Ты иди, ладно? Некогда нам.

      Я отошла с трепещущим сердцем.

      Мне, конечно, нестерпимо захотелось тотчас же увидеть страну, с которой когда-то дружили дяди Степа и Валера! Дружили и, видимо, раздружились.

      Я еле дождалась их ухода на волейбольную площадку.

      Лестница казалась надежной, абсолютно безопасной, но на верхней ступеньке я осмелилась глянуть на землю, и коленки мои затряслись. Все-таки было очень высоко и страшно.

      Внезапно из-за угла дома выкатилась коляска – разумеется, не сама по себе.

      – Эй, ты зачем туда забралась?! – закричал Алеша.

      – Китай смотреть.

      – Вруша!

      – Не вруша: Валера сказал, что оттуда Китай видно!

      – Ну-ка спускайся, а то маме скажу!

      – Жалобная