Божья коровка. Книга 2. Анатолий Дроздов

вадцать лет? – удивилась Галя.

      – Девятнадцать, – уточнила Зина. – Двадцать будет первого июля.

      – Мне он показался старше…

      – И мне тоже, – подключилась симпатичная студентка в платье в голубой горошек. – Взрослый и солидный парень, а не то, что наши.

      – Ну, так сколько пережил, – развела руками Зина. – Воевал, был ранен.

      – И поет-то так! – вздохнула Галя. – Прямо в душу западает.

      – Точно! Правда! – зашумели остальные.

      – Мне продолжить или вам достаточно? – спросила Зина, недовольная тем, что ее перебили.

      – Говори, конечно! – поспешила Галя. – Что еще узнала?

      – Он минчанин, сирота, проживает в однокомнатной квартире на улице Седых. Не женат. Адрес, телефон имеются, – Зина помахала извлеченной из сумочки бумажкой.

      – Как смогла? – изумилась Галя.

      – Что тут трудного? – усмехнулась Зина. – Для начала в справочном бюро узнала адрес. Имя, отчество, фамилию Бориса нам сказали перед его выступлением в консерватории. Год рождения, понятно, не назвали, но прикинуть можно было. Только не понадобилось – у него фамилия довольно редкая. С таким именем и отчеством в Минске он единственный. Зная адрес, по «09» раздобыла телефон в квартире, но звонить ему не стала. Неизвестно, что ответил бы. Позвонила в ЖЭК и представилась сотрудницей паспортного стола.[1]

      – Ну, даешь! – покачала головой девушка в платье в голубой горошек. – Вдруг узнают?

      – Каким образом? – ответила ей Зина. – Не думаю, что в жэке номер телефона паспортного стола есть.[2] Я им сказала, что сверяю данные в учетной карточке. Вот они и сообщили: месяц, день и год рождения, а еще – семейное положение, кто прописан на его жилплощади. Рассказали, что он признан инвалидом и пока что не работает. А квартира, кстати, ничего. Я сказала: однокомнатная, но на деле-то – полуторка. Зал и спальня без окна. Нет балкона, к сожалению. Но жених завидный, в Минске поискать такого, чтобы без родителей в квартире. Да еще Герой Советского Союза!

      – А тебе бы только выгода, – укорила Галя и вздохнула. – Он красивый и талантливый.

      – А глазищи-то какие! – поддержала девушка в платье в голубой горошек. – Васильковые, ресницы словно крылья. Глянет – сердце замирает.

      – По чужим квартирам поскитаешься – про красоту забудешь, – усмехнулась Зина. – Нет, девчонки, у мужчины должно быть жилье. А еще – зарплата, должность, положение. Вот тогда – жених. А иначе…

      – Для тебя тогда он не подходит, – усмехнулась Галя. – Есть квартира, зато нет зарплаты с должностью.

      – Это ненадолго, – покачала Зина головой. – Для него найдут и должность, и зарплату. В Минске все Герои старые – на войне награды получили, а молодой всего один. В сентябре сами все увидите – он учиться будет с нами.

      – Правда? – ахнула студентка в платье в голубой горошек.

      – Информация из первых уст, – покровительственно усмехнулась Зина. – Ректор лично предложил Коровке поступить в консерваторию. Как Героя его примут без экзаменов, не считая творческого испытания. Ну, так с ним проблем не будет: сами слышали, как играет и поет. Еще песни сочиняет… Я вам более скажу: быть Борису нашим комсомольским вожаком. Ему это тоже предложили. А теперь представьте перспективы. К окончанию консерватории он вступит в партию. Не задастся с музыкой – по партийной линии пойдет. Для начала в комсомоле поработает, а потом – в райкоме партии или министерстве. Для Героя двери распахнут везде. Все понятно? Замечательный жених!

      – Меркантильная ты, Зинка, – укорила ее Галя. – Наверное, уже планы строишь, как Бориса охмурить.

      – Я не строю, – улыбнулась Зина. – Я добьюсь! Или кто-то в этом сомневается?

      Она снисходительно взглянула на подруг.

      – Это еще как сказать! – возразила собеседница в платье в голубой горошек. – Выбирать-то будет он.

      – Думаешь, тобой заинтересуется, Оля? – спросила Зина. – Ну, давай, попробуй. Потом все вместе посмеемся.

      – Ты красивая, конечно, – согласилась Ольга. – Парни с тебя глаз не сводят, но не все, заметь. Помнишь, как поэт сказал? И она продекламировала:

      А если это так, то что есть красота,

      И почему её обожествляют люди?

      Сосуд она, в котором пустота,

      Или огонь, мерцающий в сосуде?[3]

      – Считаешь, я пустышка? – хмыкнула Зина. – Ну, ну. Кто лучшая скрипачка курса? Кто член комитета комсомола консерватории? Кто отличница и любимица преподавателей? У кого конспекты просите посмотреть перед экзаменами? Дальше продолжать?

      – Не злись, Зинка! – поспешила Галя. – Ольга не со зла. Ты – все про квартиру с должностью, ну а мы хотим любви. Чтоб большая, настоящая, как о ней в романах пишут. Ты ж в нее не веришь.

      – Почему? – не согласилась Зина. – Думаешь, Борис мне не запал? Еще как, подруги! Я с ним рядышком стояла, когда он петь

1

В то время паспортисток при ЖЭК-ах не имелось, и такой звонок удивления не вызывал.

2

Определителей телефонных номеров – АОН тогда не существовало.

3

Стихи Николая Заболоцкого.