Свет и Тьма. Алина Углицкая

"Закрытая академия-1. Батарейка для мага"

       "Закрытая академия-2" Ловушка для мары"

      ***

      Яркий свет разогнал темное марево.

      Я зажмурилась на пару мгновений. А сердце трепыхнулось от радости и волнения.

      Электричество? Отлично! Значит, все прошло, как надо.

      Глубоко вдохнула и открыла глаза.

      Так и есть. Меня окружали до боли знакомые стены родного подъезда. В меру обшарпанные, в меру исписанные. Вот, например, под тем тюльпаном, нарисованным синим маркером, когда-то было написано “Инна дура!”

      Вспомнилось, как я плакала в пятом классе, увидев эту дурацкую надпись, и обещала отомстить ее автору. И как пыталась оттереть ее тряпкой. А сейчас просто улыбнулась. Покрепче сжала ладонь Ардена и свободной рукой потянулась к звонку.

      Раздалась мелодичная трель. Пара секунд – и дверь распахнулась.

      На пороге стояла бабушка. Такая родная, привычная в своем красном халате, с идеально уложенными седыми кудряшками.

      Я открыла рот и… закрыла.

      Потому что бабушка, наткнувшись взглядом на Ардена, вдруг побледнела. В ее глазах заметался то ли страх, то ли ненависть. Брови сдвинулись, губы скривились. Она в упор смотрела на Ардена и вообще не замечала меня.

      А ведь я стояла рядом с ним. Как можно меня не заметить?

      Впрочем, Арден тоже напрягся. Ощетинился. И крепче сжал мою руку.

      Они с бабушкой будто мерились взглядами. Или вели мысленную дуэль.

      Я перевела взгляд с одного на другого. Сердце тревожно ёкнуло.

      Что здесь происходит? Впервые вижу, чтобы моя мировая бабуля невзлюбила кого-то с первого взгляда. И не абы кого, а моего оборотня, которого я в обиду не дам. Даже ей.

      – Привет, бабуль, – я выступила вперед, закрывая собой Ардена.

      Бабушка перевела взгляд на меня. Моргнула раз, другой. Ее лицо разгладилось, посветлело.

      – Иннушка… – она растерянно охнула и схватилась за грудь.

      – Привет, бабуль, – повторила я и, сделав еще один шаг, оказалась в ее объятиях. Меня окутал родной запах – корицы, сдобной выпечки и мази от болей в суставах. – Я вернулась…

      – Вернулась… – эхом раздалось над головой.

      Бабушка крепко сжала меня. Словно боялась, что я исчезну.

      Несколько мгновений мы обнимали друг друга, затем она меня отпустила и снова уставилась на оборотня. С тем же полунеприязненным-полуиспуганным видом.

      Понимая, что сейчас самое время, я набрала побольше воздуха в грудь и сообщила:

      – Познакомься, бабуль, это мой жених – Артур. Он не местный. А это моя бабушка – Анна Михайловна.

      Внизу хлопнула дверь подъезда, и кто-то начал подниматься по лестнице.

      Бабушка еще раз зыркнула на оборотня, перевела взгляд на лестницу, а затем сделала шаг вглубь квартиры.

      – Проходите, – приказала она.

      Именно приказала. Я прежде не слышала у нее таких интонаций. Моя бабуля слыла самой доброй и безотказной в нашем квартале.

      Арден пропустил меня вперед. Не знаю, из вежливости, или опасаясь оказаться рядом с бабушкой.

      В квартире все осталось по-прежнему. Словно я не отсутствовала два месяца, а вышла за хлебом и вернулась через десять минут.

      Только с бабулей было что-то не то. Она замерла в проеме гостиной, заслоняя ее от Ардена, который своими широкими плечами заполнил маленькую прихожую.

      Может, бабушку напрягает наш вид?

      Оглядела себя и Ардена.

      Да нет, вид у нас обычный. Я позаботилась, чтобы наша одежда не пугала людей.

      Может, это из-за того, что я так внезапно пропала? Родители, наверное, все больницы с моргами обзвонили. Вот бабушка и думает, что Арден – маньяк, похитил меня и удерживал в плену где-нибудь в глуши без телефона, чтобы я позвонить не могла.

      Надо срочно ей все объяснить.

      – Ба! – начала я.

      Но продолжить не успела. В замочной скважине заскрежетал ключ, и дверь распахнулась.

      На пороге стояли родители, увешанные пакетами с продуктами.

      – Мама! Папа! – я бросилась к ним с растущим волнением. – Я вернулась!

      Но вместо того, чтобы бросить пакеты и схватить меня в охапку, родители недоуменно нахмурились:

      – А ты уходила?

      Я немного оторопела.

      Не