Свадьба. Антон Чехов

, его жена.

      Дашенька, их дочь.

      Эпаминонд Максимович Апломбов, ее жених.

      Федор Яковлевич Ревунов-Караулов, капитан 2-го ранга в отставке.

      Андрей Андреевич Нюнин, агент страхового общества.

      Анна Мартыновна Змеюкина, акушерка 30 лет, в ярко-пунцовом платье.

      Иван Михайлович Ять, телеграфист.

      Харлампий Спиридонович Дымба, грек-кондитер.

      Дмитрий Степанович Мозговой, матрос из Добровольного флота.

      Шафера, кавалеры, лакеи и проч.

      Действие происходит в одной из зал кухмистера Андронова.

      Ярко освещенная зала. Большой стол, накрытый для ужина. Около стола хлопочут лакеи во фраках. За сценой музыка играет последнюю фигуру кадрили.

      Змеюкина, Ять и шафер (идут через сцену).

      Змеюкина. Нет, нет, нет!

      Ять (идя за ней). Сжальтесь! Сжальтесь!

      Змеюкина. Нет, нет, нет!

      Шафер (спеша за ними). Господа, так нельзя! Куда же вы? А гран-рон? Гран-рон, силь-ву-пле!

      Уходят.

      Входят Настасья Тимофеевна и Апломбов.

      Настасья Тимофеевна. Чем тревожить меня разными словами, вы бы лучше шли танцевать.

      Апломбов. Я не Спиноза какой-нибудь, чтоб выделывать ногами кренделя. Я человек положительный и с характером и не вижу никакого развлечения в пустых удовольствиях. Но дело не в танцах. Простите, maman, но я многого не понимаю в ваших поступках. Например, кроме предметов домашней необходимости, вы обещали также дать мне за вашей дочерью два выигрышных билета. Где они?

      Настасья Тимофеевна. Голова у меня что-то разболелась… Должно, к непогоде… Быть оттепели!

      Апломбов. Вы мне зубов не заговаривайте. Сегодня же я узнал, что ваши билеты в залоге. Извините, maman, но так поступают одни только эксплоататоры. Я ведь это не из эгоистицизма – мне ваши билеты не нужны, но я из принципа, и надувать себя никому не позволю. Я вашу дочь осчастливил, и если вы мне не отдадите сегодня билетов, то я вашу дочь с кашей съем. Я человек благородный!

      Настасья Тимофеевна (оглядывая стол и считая приборы). Раз, два, три, четыре, пять…

      Лакей. Повар спрашивает, как прикажете подавать мороженое: с ромом, с мадерой или без никого?

      Апломбов. С ромом. Да скажи хозяину, что вина мало. Скажи, чтоб еще го-сотерну поставил. (Настасье Тимофеевне.) Вы также обещали, и уговор такой был, что сегодня за ужином будет генерал. А где он, спрашивается?

      Настасья Тимофеевна. Это, батюшка, не я виновата.

      Апломбов. Кто же?

      Настасья Тимофеевна. Андрей Андреич виноват… Вчерась он был и обещал привесть самого настоящего генерала. (Вздыхает.) Должно, не нашел нигде, а то привел бы… Нешто нам жалко? Для родного дитя мы ничего не пожалеем. Генерал так генерал…

      Апломбов. Но дальше… Всем, в том числе и вам, maman, известно, что за Дашенькой, пока я не сделал ей предложения, ухаживал этот телеграфист Ять. Зачем вы его пригласили? Разве вы не знали, что мне это неприятно?

      Настасья Тимофеевна. Ох, как тебя? – Эпаминонд Максимыч, еще и дня нет, как женился, а уж замучил ты и меня, и Дашеньку своими разговорами. А что будет через год? Нудный ты, ух нудный!

      Апломбов. Не нравится правду слушать? Ага! То-то! А вы поступайте благородно. Я от вас хочу только одного: будьте благородны!

      Через залу из одной двери в другую проходят пары танцующих grand-rond. B передней паре шафер с Дашенькой, в задней Ять со Змеюкиной. Последняя пара отстает и остается в зале.

      Жигалов и Дымба входят и идут к столу.

      Шафер (кричит). Променад! Мсье, променад! (За сценой.) Променад!

      Пары уходят.

      Ять (Змеюкиной). Сжальтесь! Сжальтесь, очаровательная Анна Мартыновна!

      Змеюкина. Ах какой вы… Я уже вам сказала, что я сегодня не в голосе.

      Ять. Умоляю вас, спойте! Одну только ноту! Сжальтесь! Одну только ноту!

      Змеюкина. Надоели… (Садится и машет веером.)

      Ять. Нет, вы просто безжалостны! У такого жестокого создания, позвольте вам выразиться, и такой чудный, чудный голос! С таким голосом, извините за выражение, не акушерством заниматься, а концерты петь в публичных собраниях! Например, как божественно выходит у вас вот эта фиоритура… вот эта… (Напевает.) «Я вас любил, любовь еще напрасно…» Чудно!

      Змеюкина (напевает). «Я вас любил, любовь еще, быть может…» Это?

      Ять. Вот это самое! Чудно!

      Змеюкина. Нет, я не в голосе сегодня. Нате, махайте на меня веером… Жарко! (Апломбову.)