Горничная для принца. Наталья Бочка

ременно ответил бы, дорогой Ози. Но это загадка для меня, так же как и для тебя.

      Дворы. Таверны. Деревушки. Дороги.

      День за днём двое мужчин старый и молодой, прочёсывают королевство в поисках особой находки.

      Эти находки редки, а сейчас даже очень. Но мужчины не останавливаются вот уже несколько лет, с самого того момента, когда совершеннолетие принца поставило всё королевство под большую угрозу.

      ***

      В таверну вошли двое мужчин похожих на благородных господ.

      И хоть я не сильно разбираюсь во всех этих рангах, судя по одежде, это люди достаточно богатые. А когда я выглянула в окно и увидела, на какой карете они приехали, догадки мои подтвердились.

      На таких каретах разъезжают только важные люди.

      Грязное стекло не давало рассмотреть полностью всё великолепие кареты и тем более лошадей. Краешком замызганного фартука, я попыталась протереть мутное от грязи стекло.

      – Сая! Где тебя носит, непутёвая девка! Сколько можно звать!

      Я бесшумно выскользнула из-под шторки и сразу встала перед хозяйкой.

      Лицо её напоминает лицо маленькой хищной птицы. Круглые, злые глазки, нос немного крючковатый. Тонкие губы сжаты ровной полоской, никогда не улыбающегося человека. Фигура её вполне стройная и миниатюрная. Жанетта могла быть вполне привлекательной женщиной, если бы в ней было хоть немного доброты. И так как лицо её чаще всего искажено строгой гримасой, то привлекательной её назвать трудно.

      Жанетта кинула на меня всего один брезгливый взгляд, развернулась и пошла за стойку.

      По дороге она выкрикивала:

      – Это невыносимо! Я, по-твоему, должна лично обслуживать этих господ? Немедленно неси ужин!

      – Уже иду, госпожа, – ответила я и быстро пошла на кухню.

      Там управляется маленький, толстый повар Сандро и его поварята.

      Сандро постоянно меня цепляет:

      – Нагнала тебя хозяйка, нечего мечтать у окна. Давай, пошевелись. Вон, поросёнок стынет.

      – Это тебя не касается, – огрызнулась я.

      Его я не боюсь, так как хозяйку.

      – Не надейся, на такую замухрышку как ты, всё равно никто не глянет, и замуж не позовёт. Если только хозяйкин сынок, он давно за тобой присматривает. Я заметил.

      – Не болтай Сандро, типун тебе на язык. Чтобы я с хозяйкиным сыном дело имела. Он хуже жабы. Лучше жабу поцелую.

      – А-ха-ха! Если бы ты его хоть раз нормально поцеловала, он обязательно заставил бы мамку, чтобы женила его на тебе.

      Я подхватила поросёнка и уже хотела выйти, когда Сандро добавил:

      – Вы оба друг друга стоите, одинаково грязные.

      – А я сейчас плюну на поросёнка, и тебя со службы выгонят, – говорю полусерьёзно полушутя.

      – Смотри мне, непутёвая, – он погрозил кулаком, а я показала ему язык и вышла из кухни.

      И что они все ко мне цепляются, на себя бы смотрели сначала, на свои мерзкие рожи. Этот Сандро сам похож на того поросёнка, которого каждый день для гостей запекает.

      Я возмущённо фыркнула и понесла поросёнка господам.

      Подошла к столу, аккуратно поставила.

      – Прошу отведать нашего кушанья, – проговорила я вежливо.

      Один из господ, тот, что почти старик, с седыми кудрявыми волосами, пробежал быстрым взглядом по моему лицу и спрашивает:

      – Как зовут тебя, милая?

      – Саяна, – отвечаю удивлённо.

      Никто и никогда не называл меня милой. Я уже много лет служу в этой таверне и слышала только крики хозяйки, да недовольство заезжих господ.

      Некоторые всё же бывали вежливы, но никто никогда – милой меня не назвал.

      И тут такое.

      – Саяна, это имя я запомню, – сказал старик, повернулся к другому господину совсем молодому и немного взъерошенному, и проговорил, – пожалуй, сегодня заночуем в этом месте.

      Тот поморщился, тоже глянул в моё лицо, но увидел понятно что – грязные щёки и нос. Я всегда чумазая.

      Хозяйка разрешает умыться только утром, всё остальное время, мне не до умывания. Потому что работы у меня больше чем у остальных. Да и есть ещё одна причина, почему не стремлюсь слишком уж намывать своё лицо и часто расчесывать волосы.

      Но я не жалуюсь, привыкла. Другого дома нет и как видно, уже не будет. Единственное чем смогу облегчить себе жизнь, как я уже догадываюсь, это выти замуж за хозяйского сына.

      И хоть мысль эта противна с самого того момента как я хозяйского сына узнала, но всё-таки это могло означать, что по крайней мере, я не буду выполнять всю черную и грязную работу в таверне, и вообще во всем доме.

      Каждый тяжелый день понимаю, совсем скоро не выдержу и соглашусь на его предложение. Просто, чтобы отдохнуть.

      Сын хозяйки, ненавистный Марк, сказал однажды – всё равно ты выйдешь за меня замуж. Чувствую, так оно и будет. Я устала от тяжелой работы. Очень