Иногда пули – как снег на голову. Сергей Самаров

ыми ветвями или даже стволами упавших деревьев. Но чем сложнее путь охотника, тем вожделеннее становится добыча.

      Однако есть категория охотников, что в качестве добычи выбирают себе не зайцев, лис или енотов, а людей, которые и убегать умеют не хуже, чем зайцы, и прятаться, как хитрые лисы, и пасти оскаливают, как волки. И умеют отвечать выстрелом на выстрел, очередью на очередь, да и выстрелить всегда стремятся первыми. Эта категория охотников обычно называется спецназом или попросту «волкодавами», а добычей для них становятся бандиты разных мастей, начиная от простых уголовников и кончая религиозными фанатиками с политическими амбициями, которые, в свою очередь, тоже не брезгуют принимать помощь от простых, не обремененных угрызениями совести уголовников. Сезон чернотропа «волкодавы» традиционно связывают по времени с уходом бандитов на зимние базы, где они надеются отсидеться и отлежаться до весны. Искать зимой банды в горах сложно, а порой и вообще невозможно. Если они засели там с основательным запасом продуктов и дров, то стараются не оставлять на снегу следов. И никто не скажет, где, в каком ущелье сидят. А ущелий-то этих в горах бессчетное количество. Только случайно, бывает, отыскиваются зимние базы, где бандиты дожидаются своего часа. Большинство же до конца зимы благополучно дотягивает. А это значит, что весной следует ждать какого-то мощного, неизвестно куда и откуда нанесенного удара, потому что на зимовку собираются вместе несколько мелких банд, и один мощный удар они наносят еще до того, как разделятся. Удар, что называется, просто для разминки, чтобы свою силу почувствовать, перед тем как войти в боевой «полевой сезон». Но в то же время уничтожать бандитов легче, когда они собираются скопом. Все равно их силы в сравнении с силами того же спецназа немного значат, а уничтожить их вместе гораздо проще, чем потом отыскивать и уничтожать по отдельности несколько мелких банд, выныривающих в определенный момент из темноты и в темноту же уходящих. И каждый их нанесенный удар – это уже чья-то отнятая жизнь. Может быть, и не одна. Потому бандитов лучше ликвидировать как можно быстрее и как можно больше. А это уже само по себе значит, что чернотроп – это не только открытие сезона охоты на диких зверей, но и открытие сезона охоты на бандитов. Охотники берут путевки и лицензии в охотничьих хозяйствах, а спецназ получает задания командования…

      – Смотри внимательнее, – приказал старший лейтенант Арзамасцев лежащему рядом с ним рядовому Аверьянову, прильнувшему к окулярам бинокля. Внешне Аверьянов походил на изображаемого на карикатурах тридцатых годов прошлого века сельского кулака, поэтому получил во взводе прозвище «Кулачок», хотя о том, кто такие кулаки, большинство солдат имело достаточно смутное представление.

      Отдав команду, командир взвода перевернулся, сполз на спине с каменной насыпи так, чтобы его невозможно было увидеть с противоположной стороны, и вытащил трубку своего смартфона для ответа на звонок. Определитель номера показал, что звонил комбат, подполковник Ослов.

      – Старший лейтенант Арзамасцев. Слушаю вас, товарищ подполковник, – отозвался старший лейтенант и оглянулся на Аверьянова. Тот по-прежнему не отрывал бинокля от глаз, хотя командиру взвода показалось, что рядовой издал какой-то призывный звук. Но за звуком обязательно последовал бы или визуальный сигнал, или просто взгляд, или доклад по внутренней связи. А этого не было. Значит, можно разговаривать с комбатом без отвлечения. Тем более Ослов не любил, когда подчиненные и с ним беседуют, и одновременно еще что-то делают. Он был уверен, что дело делается качественно только тогда, когда ему все внимание отдаешь.

      Сам подполковник Ослов не то чтобы любил свою непривычную и вообще довольно редкую фамилию, но, по крайней мере, относился к ней с уважением, и, если кто-то его фамилии удивлялся или просто переспрашивал, возражал всегда одной и той же фразой:

      – Есть же фамилия Козлов, и даже Медведев есть, и Зайцев, и Волков, Лисин и Барсуков. Почему не может быть фамилии Ослов? Чем она хуже других? Главное, чтобы по жизни ослом не стать, а остальное все – ерунда. Я так считаю.

      Это говорилось обычно достаточно мягко, чтобы не заострять на фамилии внимание. Но твердо и настойчиво, с желанием показать свое право на собственное, не подлежащее изменению мнение.

      Однако считать комбата «ослом по жизни» едва ли решился бы кто-то из офицеров или солдат батальона. Аркадий Николаевич был человеком серьезным и на службе, и вне ее, со всеми офицерами поддерживал хорошие деловые отношения, и еще был большим специалистом рукопашного боя, за что пользовался уважением солдат, ведь они рукопашный бой всегда ценили выше, чем любые другие боевые навыки.

      – Как у тебя дела, Валентин Палыч?

      – Намеревался вскоре вам с докладом позвонить, товарищ подполковник. Продолжаем работу. Наблюдали, как четверо вооруженных людей прошли со стороны гор в село. У всех за плечами большие, но пустые рюкзаки. За селом ведется наблюдение. Пытаемся определить, кто из местных снабжает бандитов. Я с малой группой разведки жду на подступах к горам, нужно определить обратный маршрут. Будем вести скрытное преследование. Предполагаем, в село бандиты войдут с наступлением темноты, потому посты снабжены приборами ночного видения.