Очарование розой ветров. Алексей Константинович Болотников

кой системе Ridero.ru

      Поэтическая складчатость

      Париж

      Ну что, друг мой, грустишь?

      Мешает жить Париж?

Из песни

      Париж мешает миражом в пути,

      А наяву увидеть не могу.

      И мне в Париж визит не нанести,

      Да и ему не вырваться в тайгу.

      Мешают жить мне не огни реклам,

      Не темные громады Нотр-Дам,

      Не каблучки французских милых дам,

      Спешащих вечно по своим делам.

      Порывы ветра, барабан дождя,

      Хандра и анекдоты про вождя,

      И перспектива не успеть в любви —

      Как говорят французы, се ля ви.

      Мешает Дик, в углу своем зевнув,

      Блеск молний, словно отблики ножа.

      И даже ты, палатку запахнув,

      Мешаешь мне смотреть на парижан.

      Ночевка

      Голубые горы улюлюкают: ау!

      Пересмешник эха гомонится в вышине.

      Ночь, как будто нюхая, склоняется в траву.

      Слушает ауканье и ложе стелет мне.

      Ночь, как падь таежная, отчаянно темна.

      Утонула в саване туманная луна.

      Как всегда во фляге не осталось ни хрена:

      Ни вина на донышке, ни Алладина…

      Ельники махровые и оленьи мхи.

      Кто-то очарованный в сплетении ветвей

      Дышит суеверием ученой чепухи,

      Да косится чучелом – медведя чучелей!

      Ох-хо-хо, таежное житье-бытье мое!

      Доживем ли до утра, друг мой костерок?

      Повалюсь и я в траву слушать потаенное:

      То ли гулкий говор гор, то ли звездный хор.

      На озере

      На Иткуле, на озере,

      По утренней по рани

      Свершают птицы огари

      Обряды обтираний.

      Отыгрывают влажные

      Марьяжные балеты.

      Кричат особы важные

      Речевки к перелету.

      А сосны клонят головы

      С укорами, с досадами,

      Скрипят над полуголыми

      Птицами-наядами.

      Им, соснам, тоже хочется

      Плескаться и жеманиться.

      И не легко – час от часа —

      Терпеть судьбу-избранницу,

      Избравшую их соснами

      Скрипучими, степенными,

      Не знающими космоса,

      Не знавшимися с пеною,

      С водою малахитовой

      И с гордой птицей огарем…

      Нет ничего здесь хитрого…

      А мы не так живем?

      Пейзаж

      На Тибеке, в акустике

      Кузнецкого Алтая,

      Кукушки, вскинув клювики,

      Качаются, болтая.

      Являются кукушками,

      Года и дни считают.

      Предгорьями, опушками

      Живут, в тайгу летая.

      А там косуля дикая

      Косится из кустарника.

      Пойдет с горы, козликуя

      Хвостом, словно фонариком.

      Течет водичка, булькая

      По Бейке и по Тибеку.

      Стоит Алтая гулкая

      Тайга. Шумит. Аукает.

      «Сибирский рай —…»

      Сибирский рай —

      Таежные хребты.

      Бреду, слабея,

      Утомлен тайгою.

      Ау, тайга!..

      Не понимаешь ты:

      Я сбит с пути,

      Плутаю я тобою.

      Слово о золоте

      Анатолию Емельянову

      Я не друг поискового золота.

      И не враг я его… Молотком

      Это золото в крошку измолото,

      Словно пшенка с парным молоком.

      Нашим братом – алхимиком – аурум

      Заколдован от сглаза. С тех пор

      И несем мы, геологи, ауру

      Бородатых романтиков гор.

      Достается же нам это золото…

      Жарким потом залито лицо.

      Терпким солодом,