Первый урок Шоломанчи. Наоми Новик

о я не обращала на него особого внимания, но всему же есть предел. Я бы не возражала, если бы хоть число было символическое – десять или тринадцать. Тринадцать раз – совсем другое дело. Орион Лейк – мой личный телохранитель… с этим я еще могла смириться. Но мы провели в Шоломанче почти три года, и он до сих пор никак меня не выделял.

      Вы, конечно, скажете, что с моей стороны эгоистично питать кровожадные намерения по отношению к герою, ответственному за выживание четверти моего класса. Увы неудачникам, которые не сумели продержаться без его помощи. Впрочем, никто и не обещал, что мы все выживем. Школу надо чем-то кормить.

      Вы спросите, а как же я. Раз уж я нуждалась в помощи, даже дважды. И именно поэтому, на мой взгляд, Ориону лучше умереть. Кстати, в прошлом году, сражаясь с химерой, он устроил взрыв в алхимической лаборатории. Мне пришлось самой выбираться из обломков, пока он скакал вокруг, нанося удары ее огнедышащему хвосту. И пожиратель душ не провел в моей комнате и пяти минут, прежде чем вломился Орион: видимо, он преследовал тварь по пятам, гнался за ней по коридору. Пожиратель влетел ко мне в поисках укрытия!

      Но кому интересно слушать мои объяснения! Химера осталась не на моей совести – в лаборатории в тот день было больше тридцати человек. Но эффектное спасение в собственной спальне – это событие совсем иного рода. С точки зрения всей школы я присоединилась к массе незадачливых простофиль, которых спас блистательный Орион Лейк, и это было нестерпимо.

      Комнаты у нас не очень большие. Орион переводил дух в нескольких шагах от моего стула, стоя над булькающим лиловатым пятном, которое осталось от пожирателя душ. Слизь постепенно просачивалась в узкие щели между половицами, чтобы хорошенько распространиться по всей комнате. Слабеющее сияние, исходящее от рук Ориона, освещало его лицо – самое обыкновенное. У него был крупный горбатый нос, который выглядел бы впечатляюще, если бы не отставали остальные черты, – а так он просто казался слишком большим. Мокрый лоб облеплен серебристыми волосами, которые нужно было подстричь еще месяц назад. Большую часть времени Орион проводит за непроницаемой стеной преданных поклонников, и пока мне не удавалось увидеть его вблизи.

      Он выпрямился и вытер пот рукой.

      – Ты цела? Тебя зовут Гэли, да? – спросил он, посыпав соль на раны.

      Мы три года сидели в одной лаборатории.

      – Нет, благодаря тебе и твоему безграничному помешательству на всех темных тварях, которые здесь ползают, – ледяным тоном ответила я. – И я не Гэли, меня никогда так не звали – я Галадриэль (не надо так смотреть, не я выбирала себе имя). А если ты не в состоянии выговорить сразу четыре слога, зови меня Эль.

      Он вздернул голову, моргнул и уставился на меня, приоткрыв рот.

      – О. Э. Извини, – произнес он вопросительным тоном, как будто не понимал, в чем дело.

      – Нет-нет, – сказала я. – Это ты извини. Я, очевидно, плохо играю свою роль. – Я драматическим жестом поднесла ладонь ко лбу. – Орион, я так испугалась! – с придыханием выговорила я и бросилась ему на шею. Он слегка покачнулся: мы одного роста. – Как хорошо, что ты пришел и спас меня! Я ни за что не справилась бы с пожирателем душ в одиночку! – И я изобразила горестное рыдание.

      Представляете, Орион всерьез попытался меня обнять и похлопать по плечу – вот до какого автоматизма у него это дошло. Я врезала ему локтем в живот. Он издал звук, похожий на лай, отступил и уставился на меня.

      – Я не нуждаюсь в твоей помощи, и нечего тут маячить, – сказала я. – Не лезь ко мне, не то пожалеешь. – Я отпихнула Ориона еще на шаг и захлопнула дверь прямо перед его горбатым носом.

      Я испытала мимолетное удовлетворение, мельком заметив замешательство на его лице, а затем осталась наедине с металлической дверью и большой оплавленной дырой в том месте, где раньше были ручка и замок. Спасибо, герой. Я гневно взглянула на дыру и повернулась к своему столу.

      Тем временем пожиратель душ растекся до конца, шипя как прохудившаяся паровая труба, и комнату наполнил запах гнили.

      Я так разозлилась, что очистить комнату заклинанием сумела лишь с шестой попытки. После четвертого раза я встала, швырнула потрескавшийся древний свиток в непроницаемую тьму за столом и в бешенстве завопила:

      – Я не хочу призывать армию скуваров! Не хочу воздвигать стену смертоносного пламени! Я, блин, хочу, чтоб в комнате было чисто!

      Из пустоты в ответ прилетел переплетенный в светлую кожу огромный том с острыми углами, которые неприятно скрипнули, когда книга приземлилась на металлический стол. Кожа, скорее всего, была свиная, но мастер явственно пытался внушить, что ее содрали с человека (ни разу не лучше). Книга сама собой раскрылась на странице с инструкцией, как поработить целую толпу людей и заставить их выполнять свои приказы. Наверно, уж они бы прибрались в моей комнате, если бы я им велела.

      В конце концов мне пришлось достать дурацкие мамины кристаллы, сесть на узкую скрипучую кровать и десять минут медитировать. Тем временем вонь пожирателя душ витала вокруг, пропитывая одежду, постельное белье и бумаги. Вы, наверное, думаете, что любой запах должен