Шебаршин. Воспоминания соратников. Валерий Поволяев

ости – Ельцин уже стал «хозяином» в Москве и диктовал все решения не только по РСФСР, но и союзному государству. Президент СССР Горбачев согласился с этим.

      Познакомившись с Леонидом Владимировичем, я как-то спросил, не затаилась ли у него обида на то, что с ним поступили таким образом. «Я принял и назначение, и снятие, как эпизод скорее не в моей личной судьбе, а как один из штрихов жизни страны, которой служил и продолжаю служить», – сказал Шебаршин. Он был весь в этих словах: где бы ни работал, Леонид Владимирович отдавал всего себя служению Отечеству.

      Однако был и другой эпизод, характерный для Шебаршина. Когда без его ведома в приказном порядке назначили первого заместителя начальника ПГУ, к тому же человека не из разведки, Шебаршин подал в отставку. Это был не просто протест против конкретной личности. Леонид Владимирович был офицером, не позволявшим унижать свое достоинство. Не добившись отмены приказа о назначении через его голову первого заместителя, он решил уйти. К сожалению, отставка была принята.

      Став руководителем Службы внешней разведки, выделенной в самостоятельную структуру, я понимал, что одна из главных, если не самая главная задача – сохранить кадры профессионалов. А делать в то время это было совсем не легко. В числе первых шагов я предложил Леониду Владимировичу пост первого заместителя директора СВР. Он отказался, и я его понял. Жаль, что нам не пришлось работать вместе. Но мы встречались и обсуждали многое, в том числе положение в России, ситуации, складывающиеся в результате проведения некоторыми странами враждебных нам акций. При этом Шебаршин деликатно обходил дела в Службе, по-видимому опасаясь показаться назидательным. Единственный раз он отступил от этого, горячо поддержав назначение моим первым заместителем Вячеслава Ивановича Трубникова, которого ценил за многие годы совместной работы.

      Болью отозвалась весть о трагическом уходе из жизни Леонида Владимировича. До последней минуты он оставался сам собой. Теряя зрение, не хотел быть никому в тягость. Невероятное число людей пришли проститься с ним. Траурный зал Троекуровского кладбища был переполнен, очень многие стояли на улице. В зал внесли венок от Владимира Владимировича Путина. Если бы знали некоторые руководители об этом венке заранее, думаю, они тоже приняли бы участие в похоронах этого человека – высокого профессионала, умного, интеллигентного, порядочного, твердого в своих убеждениях и доброго в отношении тех коллег, которых он уважал.

      В этой книге собраны воспоминания людей, в памяти которых навсегда сохранится светлый образ Леонида Владимировича Шебаршина.

      /Примаков/

      Русский Джеймс Бонд

      Внешне он всегда напоминал мне Джеймса Бонда в лучшем его актерском воплощении. Статный красавец, при одном взгляде на которого понимаешь, что перед тобой человек незаурядный. Хотя, скажи об этом Леониду Владимировичу Шебаршину, он бы наверняка обиделся. Я как-то в его присутствии похвалил английскую разведку. Реакция была мгновенной: «Очень средняя разведка. Но мастера саморекламы». Но вот другую напрашивающуюся аналогию Шебаршин, возможно, не отверг бы: Зорге, каким он запомнился по фотографиям и фильму.

Парень из бандитского района

      Впрочем, для нелегальной работы Леонид не подходил: слишком колоритен, сразу бросается в глаза. А как отмечал еще великий Абель, нелегалу нельзя выделяться. Шебаршин всю свою службу за рубежом работал, по принятой в его среде терминологии, «под крышей», то есть на дипломатической должности в посольстве.

      Чем он занимался на самом деле, местная контрразведка, разумеется, знала, но такова общепринятая практика. Вы имеете своих шпионов в нашей стране, мы имеем своих – в вашей. Негласный паритет.

      После того как 30 марта Леонид Шебаршин неожиданно для всех покончил с собой, пресса посвятила ему статей больше, чем за всю его жизнь. Поэтому нет смысла повторять известные вехи его биографии. Однако же есть детали, которые заставляют задуматься. Я бы назвал их, пользуясь терминологией Паоло Коэльо, знаками судьбы.

      Знак первый. Леонид Владимирович родился и вырос в Марьиной Роще, в семье простых тружеников. А вы знаете, что представляла собой послевоенная Марьина Роща? В хаотичном скоплении частных домишек, окруженных густыми садами и крепкими заборами, таилось множество «малин», здесь был центр московского криминального мира. В моей мальчишеской среде все знали: туда ни ногой, в лучшем случае просто изобьют.

      И как это парню из бандитского района пришло в голову поступать в Институт востоковедения – не менее престижный, чем английские и американские университеты?

      Но ведь поступил! Помогли школьная медаль и социальное происхождение – в те времена, ныне многими проклинаемые, в вузы принимали в первую очередь способных детей рабочих и крестьян. Думаю, не только Шебаршин выбирал тогда свою судьбу – она сама выбрала его.

      Виктор Стукалин, бывший советский генконсул в Пакистане, рассказал мне о работе там молодого выпускника вуза, который вскоре стал и разведчиком: «Шебаршин обладал удивительной способностью располагать к себе людей, любого мог разговорить. (Опять вспоминаю