Мы станем звёздами!. Елена Усачева

рмальный оператор, свяжитесь со мной! Наводи на лавочку!

      – Сам ты лавочка, – прошептала Натусик, но на звуковую дорожку это не попало, осталось только в памяти у Маринки.

      – Как дела? – Рука с микрофоном потянулась к Натусику.

      Маринка почувствовала, как покраснела. Тогда ее это задело. Почему Влад повернулся к Натусику, почему не к ней? И сейчас все это вспомнилось, как будто только что произошло. Она положила локти на стол, подперла голову плечами, заставляя себя смотреть на экран.

      Рука с микрофоном, Натусик подбирает слова для ответа, камера захватывает плечо Маринки. Криворукий Кирюха даже не стал ее снимать. Но вот камера поехала в сторону и вниз, показала сланцы оператора.

      – Все нормально, – пролепетала Натусик.

      – Как вы относитесь к тому, что… что…

      Маринка помнила, как Влад искал, о чем бы спросить, смотрел на небо, на своего приятеля, и тут только заметил, что тот опустил руки.

      – Кирюха, что ты снимаешь! – заорал он тогда.

      Маринка с Натусиком засмеялись, подружка завалилась за спину Маринке, подталкивая ее вперед. Маринка посмотрела на Ванса и покраснела. Совсем как сейчас.

      Но всего этого на видео не было. Смех и комментарии Натусика вырезаны. После нескольких вопросов «что» и сланцев оператора картинка поплыла по деревьям. Снова крупным планом был Ванс. Влад Ванс, он же Хавченко, звезда ютуба и восьмых классов.

      – …Что… – тянул он в микрофон, – сегодня такая плохая погода, а мой оператор обут как доисторический человек?

      Камера дала крупным планом лицо Марины. Она сморщилась, сдерживая смех. Картинка встала на паузу, резко приблизилась. Некрасивое перекошенное лицо, зажмуренные глаза, торчащие щеки. Надпись: «Твое лицо, когда ты узнал, что две параллельные прямые не пересекаются!?!?!»

      Маринка свернула изображение на экране и крутанулась на кресле.

      Вот ведь попала! И это в начале года.

      Глупость, глупость, глупость!

      На глаза навернулись слезы. Она подсела к компьютеру, собираясь написать под видосиком гадость. Влад – жаба, пусть сначала снимать научится, оператор у него криворукий, а монтаж – в Марвел его работать не позовут.

      «А, ты та параллельная девочка?» – на разные голоса закрутился у нее в голове вопрос. И ведь сразу гифки посыплются: состроенная рожица, как на видео, – вся сморщенная, с щеками вперед. Это теперь ее ад на ближайшие несколько лет.

      Блям.

      «Смотришь?» – прилетело в чатик от Натусика.

      «ААААААААА!»

      «Не жмурься!»

      Она еще и издевается. Не ее лицо будет во всех телефонах 6 «Б» класса.

      Уф… что ж так тяжело-то? А ведь только утро.

      Долго стояла в ванной, смотрела на себя в зеркало.

      Красавица, ну что тут скажешь, – волосы длинные, светлые, ямочки на щечках, аккуратный носик, темные глаза.

      Зажмурилась, состроила рожицу как на видео. Может, в школу не ходить?

      – Мам! – крикнула Маринка. – У меня горло болит.

      – Давно? – Мама хлопнула ящиком на кухне, звякнули приборы.

      – Глотать больно.

      – Люголь из комнаты принеси.

      Маринка снова состроила рожицу. Самое страшное лекарство, которое придумало человечество, горькое и липкое, как и само слово – лю-го-ль.

      – Не так сильно болит! Я один день пропущу.

      – Около люголя папин ремень лежит, тоже прихвати.

      – Ну, мам…

      – Болит горло, лечи хвост, – мама появилась на пороге ванной. – Хватит тратить воду и иди завтракать.

      – Правда, болит!

      – А у меня от тебя голова болит. Пошли.

      На большом белом овальном столе красовалась одинокая тарелка, и в ней были явно не шоколадки.

      – Не буду кашу, – капризным тоном заявила Маринка. Ко всем несчастьям еще и эта белая склизкая гадость.

      – Тогда мороженое. – Мама заглянула в морозилку.

      – А есть? – сунулась следом Маринка.

      – Смотрю, горло уже прошло. – Мама выпрямилась. – Быстро кашу и в школу.

      – Я не могу! – Маринка упала на стул, сложила руки на груди. Слов не было, чтобы передать все отчаяние. Ну почему мама ее не слышит! Почему мама ее никогда не слышит!

      – Кашу или школу?

      – Школу!

      – Тогда начнем с каши. – Мама придвинула к ней тарелку и ушла. Вместо нее появилась кошка Лиса. Трехцветная и пушистая. Осторожно переступила порог кухни и села, подобрав хвостик. Маринка протянула ей ложку.

      – Кашу будешь?

      Лиса отвернулась.

      – И ты туда же, – Маринка вздохнула и принялась размазывать кашу по тарелке.

      В школу идти было страшно. Сейчас там такое начнется… Или не начнется? А вдруг – никто ничего не заметил? Ну, подумаешь, видос! Влад