Настоящее прошлое. Каждому по делам его. Роман Злотников

>

      – И за тебе здравље, деда Душан! – степенно поздоровался он. – Већ смо на месту. Чекамо наредба.

      Дед удивлённо хмыкнул.

      – Значи ускоро ћете стелт? Онда сам отишао на своју славину… – И он, развернувшись, торопливо зацокал протезом по палубе в сторону кормы. Горан проводил его взглядом и снова откинул голову на брезент.

      Полгода назад его, бывшего майора сербской армии, ушедшего в отставку ещё в девяносто четвёртом после ранения, нашёл бывший сослуживец – подпуковник Дучич. В тот вечер Горан задержался в гараже, на ремонт привезли интересную «тачку» – «Lancia Stratos» 1976 года выпуска. Этот автомобиль изначально разрабатывался как машина для ралли, и в продажу её адаптированная версия попала только потому, что таковыми были требования. Но вот состояние попавшего в гараж Горана экземпляра было м-м-да… достаточно сказать, что высверливать пришлось даже колёсные болты. Не говоря уж о подвеске. Так что до кафешки, в которой он обычно ужинал, Горан добрался уже около двенадцати.

      – Добро вече, брат! Уморан од тебе чекати! – раздалось из дальнего угла, едва Горан вошёл внутрь. Он резко обернулся. Из-за дальнего столика навстречу ему поднимался… Дучич? Горан посмурнел. Бывший сослуживец напомнил ему о том времени, когда он был счастлив. Когда у него ещё была семья. Когда были планы и надежды. Тем острее чувствовалась горечь от того, что всё это исчезло навсегда… Но протянутую руку нехотя пожал. В конце концов, Дучич был не виноват в том, что с ним случилось. А воспоминания… именно для того, чтобы отвлечься от них, он частенько засиживался в своём гараже допоздна. А потом тихо напивался в этой кафешке дешёвой ракией. Дорогая ему, увы, была не по карману. Да и не подавали её в этой кафешке…

      – Вижу, ты не рад меня видеть, – усмехнулся Дучич. – Чем я перед тобой так провинился, брате?

      Горан вздохнул.

      – Ты тут ни при чём, Славен, просто… – он задумался, как необидно сформулировать свои чувства. Но понял, что не получится. Как нормальному человеку объяснить то, что чувствует половинка от него. Да что там половинка – Гордана, Радован, малышка Любица, уйдя, забрали с собой его душу, оставив на её месте лишь пепелище. Так что он сейчас не человек, а так – оболочка. Поэтому он просто вздохнул и махнул рукой.

      – Забудь!

      Дучич покачал головой и, вздохнув, налил себе ракии из стоявшего перед ним графина. Потом залпом выпил и несколько мгновений молча сидел, не закусывая. После чего спросил:

      – Помнишь мою Радмилу?

      Горан криво усмехнулся и кивнул. После чего вежливо спросил:

      – Как она? Как дети? – на самом деле это его совсем не волновало. Но раз уж Дучич упомянул про жену…

      – Хорошо! – чуть хрипло произнёс его бывший сослуживец. – Там, где она сейчас, – всегда хорошо. Рай ведь создан для чистых душ, Горан? Не может же быть, что рай – просто сказки. А там, за пределами земной жизни, нет ничего. Ведь это не так, Горан?

      Бывший майор вздрогнул и впился взглядом в своего собеседника. Тот молча смотрел на него, а в его глазах плескалась точно такая же боль, что поселилась и в его собственной душе.

      – Когда?

      – Уже полгода.

      – Как?

      Глаза Дучича блеснули, и он отвернулся. После чего глухо произнёс:

      – Они напали ночью. Она как раз дежурила… В больнице оказалось не так много здоровых – она, две медсестры, несколько больных с переломами… Их выпотрошили, Горан… как свиней. Вырезали почки, печень, сердце, селезёнку, глаза[1]. Потом упаковали в принесённые с собой контейнеры и ушли, оставив выпотрошенные тела в морге, на стенах которого написали всем нам послание кровью…

      Горан ошеломлённо уставился на бывшего сослуживца. Тот сидел отвернувшись, так что было видно только его щёку с набухшими желваками. Бывший майор судорожно вздохнул. Чёрт, он погрузился в своё горе, забыв о том, что война не кончена и что по другим может ударить ещё больнее, чем по нему самому! Он попытался примерить на себя, что бы почувствовал, увидев «разделанное» тело любимой… и содрогнулся.

      – Прости, брате, я…

      Дучич махнул рукой и, проведя по глазам ладонью, повернулся к нему и улыбнулся… ну попробовал.

      – Ладно, отодвинем наше горе. Давай выпьем за встречу. Сколько мы с тобой не виделись-то?

      – Четыре с половиной года вроде, – задумался Горан. – С момента моего увольнения. А ты всё служишь?

      – Куда уж мне, – усмехнулся бывший сослуживец. – Если уж сам «Кудесник атаки» оставил службу…

      Горан слабо улыбнулся. Да, было у него такое прозвище. Недаром его батарея, а потом дивизион, столько лет держали славу лучших в югославских ПВО. Он умудрялся засекать и поражать цели даже тогда, когда, по всем расчётам, это было невозможно. Ну, то есть оно и было невозможно. Для всех, кроме него… Но то дело прошлое. Сейчас он просто автослесарь.

      – Я так понимаю – ты в этом кафе появился не случайно? Меня искал? – спросил бывший майор, когда официант, записав заказ, удалился от их столика.

      – Да,

1

Есть множество свидетельств о том, что представители Армии освобождения Косово занимались нелегальной торговлей органами. Подобные обвинения выдвигались даже против одного из президентов непризнанной Республики Косово – Хашима Тачи.