Cпящий океан. Лия Шатуш

я 1795 г. Графство Беркшир

      «Мое имя Ровена Клифорд. Мой отец – Сэр Роберт Клифорд, граф Шерфордский. Наша семья происходит из старинного дворянского рода со времен Тюдоров. Фамилия когда-то обладала большими наделами по всей южной Англии. Однако, из-за войн и смены королей потеряла часть своего состояния, но сохранила доброе имя.

      Моя мать умерла во время вспышек холеры, когда я была маленькая. Я почти не помню ее. Знаю только, что от нее я унаследовала довольно своевольный нрав, из-за которого моим близким приходится иногда краснеть перед людьми.

      Отец тогда взял меня с собой в очередную поездку, чтобы сохранить мне жизнь. Он занимает пост полковника в королевской кавалерии и постоянно находится вне дома. Домой он наезжает не более двух раз в месяц.

      Я же с детства привыкла к обществу тетушки Элизабет Беркли. Она проживает с нами с момента смерти моей матери. Тетушка овдовела еще в молодости, и так и не вышла замуж. Она посвятила время нашей семье. Так как тетушка пребывает в почтенном возрасте, учитывая, что жизнь она ведет довольно замкнутую, ум ее не избежал тех изменений, что не редки для данного случая: она довольно рассеяна, с трудом поспевает за изменениями в мире, добродушно хлопая глазами, когда ей сообщают о новых веяниях, и почти не понимает интересов молодежи.

      Тетушка Элизабет проводит свое время за чтением, впрочем, быстро погружаясь в тот благостный сон, который свойственен для людей ее возраста и склада ума.

      Еще она наносит послеобеденные визиты паре-тройке своих знакомых два-три раза в неделю, что ее очень утомляет.

      Я стараюсь избежать этих скучных визитов и степенно-натянутых разговоров. Они наводят на меня дремоту.

      Но, оставим тетушку в покое. Я решила рассказать немного о себе с тем, чтобы дать некоторое обоснованное предисловие моему дневнику, завести который меня подтолкнула близость важного в моей жизни события: представление ко Двору.

      Уже месяц как идут активные приготовления во всем графстве. Мне известно наверняка, что всем юным дебютанкам, в их числе нахожусь и я, не терпится показать себя во всей красе, в пышном блеске и получить полное право официально выходить в свет, принимать участие во всех балах и светских вечерах. Что может быть заманчивей?

      Платье уже почти готово, все аксессуары подобраны. И честно признаться, от той мысли, что мне предстоит облачиться в одежду, которую я никогда не могла себе позволить и предстать перед множеством знатных лиц, мне делается не по себе.

      Я молю бога, чтобы все прошло хорошо и надеюсь, что отец меня поддержит. Мое сердце уже радостно трепещет при мысли, что я увижу его через две недели»

      Ровена вздохнула, отложила перо в сторону и закрыла небольшой блокнот, который она назвала дневником.

      Уже сильно стемнело, когда она выглянула в окно. Во всем доме стояла тишина, только лишь мерное тиканье часов нарушало ее девственный покров, да редкий стрекот цикад за окном. Тетушка Элизабет уже скорее всего мерно посапывала в своем любимом кресле рядом с камином, где тлели последние угольки.

      Слуги тоже все успокоились и разошлись по своим комнатам, кроме камеристки тетушки, которая приглядывала за своей госпожой с тем, чтобы разбудить ее немного погодя и отвести в спальную.

      Ровена очень любила это время суток. Оно всегда казалось было наполнено таинственностью и волшебством… словно все вокруг замирало в ожидании чего-то чудесного, что вот-вот должно было произойти. В такие моменты девушка тоже замирала и вслушивалась в тишину вокруг, желая раствориться в ней.

      А если какой очевидец поймал бы ее в минуты подобного созерцания, он бы непременно восхитился прелестью картины. Ровена походила на фею из сказок, аккуратно примостясь на краюшке кресла или канапе, облокотившись о подлокотник и опустив милую головку на хрупкую ручку с длинными изящными пальчиками, она прикрывала глаза и застывала так на некоторое время. Волосы ее, уже распущенные к вечеру, темными локонами ниспадали на плечи и ниже, рассыпались по спине, походя на волны ласкового моря. Ничто не могло в этот момент нарушить идиллии и волшебства картины.

      Ровена уже находилась в том возрасте, когда девушки приобретают пленительную женственность, собирая на себе восхищенные взгляды мужчин и их внимание. Тогда прелестные создания, зная себе цену и то, что им вот-вот посчастливится обзавестись женихом, старались показать себя в самом выгодном свете, сохранив при этом скромность, добродетельность и нежнейший розовый румянец – внешний показатель наличия двух первых качеств характера, появлявшийся на их щечках ровно тогда, когда того требовали обстоятельства.

      К Ровене данное описание можно было применить с натяжкой. Однако это вовсе не значило, что девушка не была хорошо воспитана или, напротив, чересчур скромна. Скорее к ней больше подошла бы другая характеристика.

      Ровена все никак не могла выйти из детства, стараясь спрятать порывы, более свойственные детям, за маской сдержанности и светскости, как то пристало девушкам ее возраста и положения. Но к вещему неудовольствию ее тетушки и к досаде сэра Роберта