Молчание громче крика. Анна Князева

и от него. Поэтому в квартире всё ещё пахло ремонтом и кое-где лежала строительная пыль.

      Собираясь на работу, Софья надела строгий брючный костюм, который подчёркивал все прелести её стройной фигуры. Впереди у неё был очень ответственный день.

      Спустившись в цокольный этаж, Софья села в машину и выехала из подземного гаража на оживлённую улицу. Там она сразу окунулась в суматоху центра Москвы. Преодолев пару пробок и несколько светофоров, через полчаса она уже вошла в приёмную своего офиса.

      Её встретила секретарша:

      – Доброе утро, Софья Михайловна. К совещанию всё готово.

      – Спасибо. – Прежде чем пройти в кабинет, она распорядилась: – Спустись в кафе и принеси какой-нибудь завтрак.

      – Вам с омлетом или с оладьями? – спросила секретарша.

      – Мне всё равно.

      Через открытую дверь кабинета Софья видела, как комнату для совещаний постепенно заполняли сотрудники. По большей части это были мужчины в строгих костюмах. Они здоровались, шутили и похлопывали друг друга по плечам. Темы разговоров были одни и те же: биржевые индексы, фондовые рынки и ценные бумаги.

      Последней туда вошла Софья. Прикрыв за собой дверь, она сказала:

      – Доброе утро, коллеги! Прошу всех занять свои места. Сегодня на повестке много вопросов. Начинаем…

      Работа шла своим чередом, участники совещания обсуждали график презентации, докладчик излагал свою точку зрения. Именно в этот момент дверь приоткрылась, и в проёме показалась голова секретарши:

      – Софья Михайловна, вас к телефону…

      – Я занята!

      Та виновато продолжила:

      – Она говорит – срочно…

      – Кто она?

      – Тётя Маша…

      – Кто? – Уточнила Софья.

      – Ваша тётя Маша из Камышлова.

      – Скажи – перезвоню.

      Секретарша покачала головой и повторила:

      – Она говорит – очень срочно.

      Софья вышла за дверь и на ходу, выхватила из рук секретарши свой телефон:

      – Слушаю!

      В ответ из трубки прозвучал слабый старческий голос:

      – Сонечка, здравствуй…

      – Тётя Маша, давай я тебе перезвоню. Ладно?

      – Нет, Сонечка. Лучше поговорим сейчас.

      – Что-нибудь случилось?

      – Заболела… Боюсь, не увидимся. – Тётя Маша, родная сестра отца, – бездетная вдова, и Софья была для неё как дочь.

      – Что-нибудь серьёзное? – спросила она.

      – Двадцать лет не виделись. Надо бы попрощаться.

      Софья замедлила шаг и удивлённо переспросила:

      – Неужели так долго? Уже двадцать лет?

      – Прошу тебя, деточка, приезжай…

      – У меня – работа. Дела…

      – Дела никогда не кончатся, а я могу умереть. Пообещай, что приедешь, Сонечка.

      В голове у Софьи возник круговорот из несделанных дел, назначенных встреч и плановых совещаний. Тем не менее она ответила:

      – Да. Я тебе обещаю.

      Софья, как никто другой, умела быстро решать вопросы и так же быстро собираться в дорогу. Уже через несколько часов она сидела в самолёте, который уносил её в родные края. Туда, где у неё осталась прошлая жизнь: Коля, её первая и, пожалуй, единственная любовь, милые герои юности и тот страшный случай, из-за которого родители увезли Софью в Москву.

      Глядя через иллюминатор в бескрайнее тёмное небо, она думала о Камышлове: какой он теперь? Думала о Москве, о своей карьере, которая так удачно сложилась. Думала о своём одиночестве. Жалела себя и корила за то, что так и не завела семью. До определённого момента это её не беспокоило – казалось, всё ещё впереди. Но время шло, и ничего не менялось. К тридцати семи годам она поняла, что всё пропало и теперь уже поздно.

      «Поздно, поздно, поздно…» Прокручивая в голове свою жизнь, Софья перебирала разные варианты её развития, пыталась понять, что было зря и что пошло не так. Где она, гений математического анализа и финансового планирования, допустила свою главную ошибку. С этими мыслями пришло щемящее чувство тоски по городу юности и трагических потрясений. С присущей ей твёрдостью Софья готовилась встретить прошлое.

      Из аэропорта Софья поехала в Камышлов на обычном рейсовом автобусе. Она смотрела на мелькавшие за окном пейзажи и думала о том, куда следует пойти и кого навестить. Когда автобус свернул в Камышлов, она, ожидая увидеть городской пляж и озеро, заметила лишь обмелевшую лужу.

      – Где же озеро? – вырвалось у неё.

      – Спустили воду, чистят дно, – сказала сидевшая рядом женщина. – С пятьдесят четвёртого года не чистили. Давно пора.

      Сакраментальная фраза «ничто не вечно под луной» многое объясняла, но не уменьшала печалей. Вспомнив, как в детстве она купалась в озере с дворовыми ребятами, а повзрослев, целовалась на пляже с Колей,