Agnus Dei. Александр Житинский

енарий

      Эпизод 1.

      Фронтовая дорога. Декабрь. День.

      Падает снег. Обожженные деревья печально возвышаются над сугробами.

      Крупные снежинки плавно опускаются в воронки от снарядов.

      У обочины дороги лежит труп немецкого солдата.

      Пробитая осколком каска сползла набок, рядом лежит карабин.

      По дороге с песней шагает рота солдат. Строй прошел и открыл в кадре легковую машину. У машины стоят и курят майор госбезопасности Вахтанг Лежава в штатском и лейтенант военной разведки Алексей Губин в военной форме.

      Слышатся голоса за кадром:

      Первый голос.

      Рота, стой!

      Второй голос.

      Пусть пройдут еще раз. Но теперь лицом к нам.

      Первый голос.

      Рота, кругом! С песней шагом марш!

      Солдаты вновь начинают движение.

      Лежава.

      Иваницкий, поехали!

      На дорогу со снежной целины с трудом выбирается писатель Иваницкий.

      Ему лет пятьдесят. Он снимает валенок и вытряхивает из него снег.

      Иваницкий.

      (солдатам, громко).

      Тверже шаг! Выше головы! Вы идете побеждать!

      Оператор.

      (кричит за кадром).

      Иваницкий! Свинья! Убирайся! Испортил мне кадр!

      Иваницкий падает в снег. Солдаты смеются.

      Оператор стоит в кузове машины и крутит ручку камеры.

      Ассистент и шофер дымят папиросами.

      Проходят последние солдаты и, желая посмешить друзей, Иваницкий быстро ползет через дорогу по-пластунски. Майор с лейтенантом смеются и аплодируют.

      Лежава.

      Артист!

      Иваницкий.

      (встает).

      «Если актером овладевает жажда рукоплесканий, он пересаливает». Это не я – это Дидро… Друга встретил. Очень хороший фронтовой оператор.

      (Кричит оператору).

      Будешь в городе – заходи на чай! Только со своим сахаром!

      Оператор.

      Съемка окончена, спасибо!

      Ассистент и шофер спрыгивают с машины и бегут к воронке.

      Солдаты строятся в походный порядок.

      Проваливаясь по пояс в снег, ассистент и шофер несут немецкого солдата.

      Каска солдата надета на голове шофера, карабин несет ассистент.

      Ассистент.

      А Штюбе стал полегче… Чувствуешь?

      Шофер.

      Подмерз. Да и не кормят.

      Эпизод 2.

      Салон автомобиля. Декабрь. День.

      Губин ведет машину, рассказывает. Сзади сидят Лежава и Иваницкий.

      Губин.

      …и вот подвели Буденного к танку…

      Маршал его осмотрел и спрашивает: «А где же тут лошадь запрягать?»

      Иваницкий.

      Ты, Алексей, допрыгаешься со своим языком.

      Губин.

      Это же народный юмор!

      Лежава.

      (зевая).

      Десятка – вот и весь юмор…

      Эпизод 3.

      Деревня Синево. Декабрь. День.

      «Эмка» въезжает в деревню.

      Дым над тремя-четырьмя трубами указывает на то, что жители здесь есть.

      Автомобиль останавливается на центральной площади деревни.

      Писатель выходит из «эмки».

      Иваницкий.

      Мне уже нравится. Исконная Россия, мать-родина…

      А вон и сортир. Вахтанг, сколько тебе потребуется времени?

      Лежава.

      Полчаса.

      Машина трогается, едет по улице деревни, останавливается у избы.

      Лежава всходит на крыльцо избы, стучит в дверь.

      Губин остается у машины.

      Лязгает засов, в приоткрытой двери показывается лицо молодой женщины.

      Лежава.

      (строго).

      Председатель сельсовета Иван Фомич Чалый здесь живет?

      Женщина.

      Здесь, здесь…

      (Оглядывается, зовет). Ваня!..

      Лежава решительно входит в избу.

      Лежава.

      Мне поговорить. Конфиденциально.

      Женщина.

      Как?

      Лежава.

      Без свидетелей.

      Женщина.

      Поняла.