Невеста папы принца. ЮЭл

ому что мальчики злые. Они ябедничают, дерутся и постоянно корчат рожицы.

      Мелодичный смех разнесся по комнате.

      – Ох, родная. Мальчики вырастают и превращаются в сильных мужчин.

      – Но ведь они не перестают быть злыми. – настаивало на своем милое дитя.

      – Некоторые не перестают. – согласилась женщина, ставя стакан с водой, на высокую тумбочку, у кровати ребенка. – А некоторые превращаются в сильных, смелых и отважных героев, которые оберегают любимых, защищают слабых и наказывают тех, кто вредит остальным.

      – Как папа? – спросила кудрявая голова, опускаясь на подушку.

      – Как папа. – подтвердили ей.

      – А почитаешь мне книгу?

      – Книгу, спросила женщина, – и потянулась к верхней полке. – Про принцев, колдунов и любовь?

      – Да-а-а.

      Она села в кресло возле кровати ребенка и, открыв рассказ, начала читать…

      Ⅰ Глава. Помолвка, или Сволочь.

      – Мам, я отказываюсь выходить замуж. Мальчики противные, злые, слабые и вечно ябедничают.

      Корсет резко затянули на моей талии так, что голова закружилась от нехватки воздуха. Совершенно не понимаю, с чего меня заставляют его надевать. Грудь только начала расти и в свои одиннадцать лет, я была больше похожа на мальчика, чем на девочку. Но родительницу, мои доводы не убедили. «Ты-леди. Тебе не подобает расхаживать как оборванке». – Твердила миссис Сойел.

      – Мальчики имеют обыкновение вырастать, милая.

      – Герцог Лунгри Арат навсегда останется мерзким.

      Мама подошла сзади и посмотрела на мое отражение, широко улыбаясь. Да, сделать подобие леди из меня, довольно сложно. Первое – у меня широкая кость. И несмотря на то что я не была пышкой, но определенно отличалась от своих сверстниц. Была шире в бедрах и плечах, но ниже на голову девушек из своего окружения. А та самая большая голова, с копной непослушных иссиня-чёрных волос убивала любую возможность сделать мне, приличную для леди, прическу. Убожество, одним словом. Мама так не считала.

      – Какая же ты у меня красавица.

      Она всплакнула, а я вновь посмотрела в огромное,  зеркало, возле ширмы. Да, где ж, красавица-то? Из-за семи нижних юбок, поверх которого, натянули медовое, кружевное, девочка, коей я являлась, походила на пузатый чайник. Мои излишне пухлые руки, были оголены, как и, появившаяся, из-за тугого корсета, несуществующая грудь. Вся эта «небесная красота» дополнялась высоким тугим пучком, который делал мои щёки как у нашего бульдога.

      – Кое-чего не хватает. – встрепенулась родительница.

      Я подумала, что той самой красавицы, о которой она упомянула, но нет… Мама притащила огромное ожерелье наших предков, инкрустированное синими сапфирами, и на моей шее застегнулся раритет.

      – Под цвет твоих глаз.

      И снова всхлипывание. Я же, закатила эти самые глаза и подумала, что если бы не проигрыш отца, оказалась самым большим позором семьи.

      Мой отец, Грег Сойел, некогда богатый граф, теперь ели сводит концы с концами, тратя остатки своих сбережений. А все из-за мерзкого Лорда Логи, который, пару лет назад, на очередном открытии сезона балов, обвел вокруг пальцев, слегка перебравшего виски, отца. Мерзкий денди, не просто забрал наши земли, и дома. Он получил от отца расписку, в которой значилось, что мы будем продолжать вести хозяйства, но весь доход будет поступать ему. Мама тогда плакала неделю. Ругала отца, говорила, что мы нищие, и теперь все, что ждет нашу семью, это позор на всю оставшуюся жизнь, которая, может статься, тоже уже кому-нибудь проиграна. По сути, мы превратились в рабов.

      Скандал был грандиозный. Мы боялись выходить из дома. Младшие братья, укрылись в моей комнате на три дня. Я же, практически не спала. Софа у нас, как оказалось, не очень удобная. Через неделю наш дом оставила вся прислуга, за исключение садовника, кухарки и ее внука. Тогда я научилась самостоятельно вести хозяйство. Чуть позже от нас отвернулись соседи, и, некогда близкие друзья, перестали даже смотреть в нашу сторону. Я научилась не плакать на людях. Затем пошли насмешки, и я научилась грубить в ответ на любой выпад в адрес моей семьи. А когда, на улице, один мальчик посмеялся над моим братом – я научилась драться. Да, последние два года, выдались очень насыщенными. Сейчас же, моя мать, Мелани Сойел, нашла прекрасный, по ее мнению, способ вытащить нас из долгов.

      – Сегодня мы произведем обручение, а уже через несколько лет можно будет сыграть свадьбу. – Вовсю планировала мое будущее мама. – Лунгри богатая уважаемая семья, ты обязана им понравиться. Никто не должен говорить, что семья Сойел плохо воспитала своих детей. – Я закатила глаза. – Ты должна быть учтива, вежлива и мила. Улыбайся, но не смейся. Будь со всеми, но не слишком долго. Прояви почтительность к старшим, но не затрагивай их возраст. Прояви интерес к младшим, но не задирай их. И главное, родная – я ждала этих слов, – притворись слепой, глухой и немой.

      Ее любимое правило, которое мне, давалось очень тяжело. Мы давно смирились с тем, что вокруг все судачат о том, что самый уважаемый граф,