Чокнутая невеста. Елизавета Соболянская

ть ниже из-под розового одеяла выглядывала аппетитная тугая попка. Хм, а где он вчера был? В клубе? Нет. Голова не трещит, и подробности охотно всплывают.

      Его пригласила в гости семья Самсоновых. Павел Александрович – солидный мужик чуть за пятьдесят, его жена – почти ровесница, но ухоженная и энергичная дама, умеющая и себя подать, и мужа похвалить.

      Беседа была важной, речь шла о слиянии некоторых активов, инвестициях и перспективном направлении в производстве. После минувших кризисов и пандемии нереально востребованными оказались красители. От типографских красок до порошковых смесей для принтеров и красильных камер. А у Самсоновых как раз было свое химическое производство.

      Алексей же хотел вложиться в расширение, с тем чтобы часть продукции поступала на его мини-типографии, печатающие буклеты, рекламу и визитки, и на парочку уцелевших ткацких фабрик. Вот и обсуждали варианты и перспективы под хороший коньячок и великолепную закуску. У Павла Александровича были свои связи на Камчатке и доступ к свежайшей икре и рыбе.

      В какой-то момент к ним присоединился мрачноватый, но вежливый подросток – сын Самсоновых. Сидел молча, ел много, пил морс и рассматривал гостя с каким-то нездоровым интересом. Когда он ушел, Алексей почему-то не помнил. И как он очутился в этой постели под розовым потолком – тоже.

      Тут девушка рядом завозилась, подгребая под себя мелкие подушечки, потом встала и, не оглядываясь, и, кажется, не открывая глаз, поплелась к двери, ведущей, наверное, в ванную.

      Алексей моментально вскочил, огляделся, схватил пиджак и пулей вылетел в другую дверь. Коридор, лестница, знакомый холл.

      – Алексей Иванович, доброе утро! – Аглая Николаевна шла, наверное, в кухню и узрела гостя. – Что же вы уже убегаете? Без завтрака?

      – Прошу прощения, Аглая Николаевна, спешу, дела!

      – Хоть кофе выпейте! – просила вслед хозяйка, но Алексей спешно откланялся, благо его машина стояла у крыльца.

      Добравшись до дома, он привел себя в порядок, поморщился, осознав коварство коньяка, а потом полез в папку, собранную его службой безопасности на семейство Самсоновых. Ага. Кроме сына-наследника есть еще и дочь. Очаровательная девица двадцати пяти лет. Барышня мила, недавно окончила университет, не замужем. И попка у нее хороша, и лицо приятное. Серая мышка, конечно, но с пятьюдесятью процентами акций он бы взял и пострашнее кого. Решено. Сегодня же встретится с Самсоновым на ланче и обсудит вопрос слияния и женитьбы!

      Глава 1

      – Женька, ты с ума сошла?

      Юлька ошарашенно смотрела на подругу. Та заявилась к ней домой нетрезвая, в грязной одежде, с размазанной по лицу косметикой.

      – Мне плевать! – громко объявила Женька, потом осела на пол и заревела.

      – Так, давай по порядку, – подружка села рядом, не щадя модных пижамных штанишек, и обняла зареванную внезапную гостью.

      – Меня выдают замуж! – трагично объявила девушка.

      – Выдают? Кто? За кого? – не понимая, покрутила головой Юлька.

      Девушки дружили несколько лет, жили рядом и многое знали друг о друге.

      – За папиного друга! – прорыдала Женька.

      – За папиного? – Юлька поперхнулась. Им обеим было уже по двадцать пять лет, возраст родителей стремительно приближался к пятидесяти. И это были не европейские «пятьдесят» с белоснежной улыбкой и бодрой прогулкой в шортах по Альпам, это были наши родные «пятьдесят» – с одышкой, лысиной и корвалолом в кармане.

      – Серьезно?

      – Серьезно! – Женька подняла лицо и схватила подругу за руки: – Юлька, ты должна мне помочь расстроить эту свадьбу! У нас есть полгода!

      – Хм, – тут подружку немного попустило, – полгода – это почти вечность! Давай поднимайся, топай в ванную, а я на кухню, кофе сварю. Будем писать план действий!

      План написался на славу! Для начала девушки обсудили – а что же пугает их родителей?

      – Мои черное терпеть не могут, – призналась Юлька. – Еще лысых…

      – Бриться не буду, – отбилась Женька, тряхнув роскошной прической, которую недавно украсили разноцветные прядки у лица.

      – Тогда варианты – афрокосы и муу-муу, цветные пряди и стиль японских «сукебан». Еще можно под монашку закосить…

      – Под монашку точно не надо, – вздохнула Женька, – папины друзья все как один вспоминают, какие скромные девочки были во времена их молодости!

      Юлька только хохотнула – ее мама сохранила немало фоток из «бурных 90-х», и по ним было видно, что девочки в родительской молодости скромностью не отличались.

      – Тогда готы! Стиль устарел, но твои предки его хорошо помнят, – предложила подружка. – Надень черное и балахонистое. Размажь тушь до состояния «панда». Объясни всем, что у тебя траур. Ты прощаешься со свободой и возможностями. Мир такой огромный, в нем много разных мужчин, а тебе выдадут в личное пользование лишь одного. Тяжело быть взрослой, пирожные нельзя, мужиков нельзя…

      От хохота Женька свалилась под стол и долго там