Из рук врага. Сергей Плотников

ь, ещё раз раскроешь е…ло без моего разрешения, я тебя…» Некоторое время спустя, когда вопрос выживания потерял свою актуальность и появилось время подумать, я понял, почему реакция на мои слова была именно такая. Ну сами посудите: воды мало, почти нет, если начистоту, идти хрен знает сколько, все на предпоследнем издыхании, а тут какой-то придурок (это я про себя) начинает выступать, что, мол, видит свет неземной, в смысле зелёный, на вершине во-о-он той скалы, и предлагает сходить и посмотреть. Нет, если бы эту яркую зелёную звезду, присевшую на плечо скального выступа, видел ещё кто-то, кроме меня…

      Другое дело, что можно было с самого начала, вечером того, самого первого дня, как только солнце зашло и мы увидели, что звёзды над головой никак не могут принадлежать небу Земли, и Святослав принял решение переходить пустыню пешком, человеческим языком разъяснить правила поведения в группе: старшинство там, обращаться только по делу, не кричать радостно, если видишь какую-то хрень, а сообщить командиру. Опыта службы в ВС у меня нет, а то, может, допёр бы, что «дедушке» перечить нельзя… Да и дамы наши вели себя не сказать, что умнее меня – но женщин же бить нельзя. А тут такой удобный повод: сделать одного козлом отпущения, чтобы других проняло. Очень армейский метод, если судить по фильмам. Должна же в них быть хоть некоторая часть правды?

      А Святослав вообще очень армейский тип, если можно так выразиться. Оружейник-реконструктор. В том смысле, что работает на оружейном заводе в Туле, досконально разбирается в своём ремесле и любит свою работу безумно. Хобби под стать – воспроизведение огнестрельного оружия со времён появления до наших дней. Мы на него на полигоне разве что не молились. Помню, однажды он рассказывал, как делал колесцовый кремниевый пистолет, – уж на что я далёкий от оружия человек, но слушал два часа вместе со всеми, не обращая внимания на холодный кусок бетона под задницей.

      Как я сам попал на страйкбол? Пригласил как-то знакомый. Гораздо интереснее бегать и изображать из себя отстреливающуюся мишень, чем нужно делать те же пробежки в тренажёрном зале. А то жирком заплывать стал. В смысле, вплотную приблизился к зеркальной болезни. Опять же компания, истории интересные, шашлыки на свежем воздухе. И азарт, куда же без него.

      Наверное, наш командир ожидал, что я полезу на него с кулаками, размазывая слёзы (в фильмах обычно так), и он окончательно продемонстрирует всю силу воспитательных тумаков, но просчитался. Я просто не мог встать. Давненько меня никто не бил, со школы, класса этак с девятого. Да и там сильнее пинка под зад ничего не было, кажется. Короче, я пришёл в себя минут через десять. И ещё минут десять пролежал на холодном песке, думая всё это и пытаясь понять, как дальше действовать. По всему выходило, что нужно теперь изображать морально сломленное дрожащее желе, которое бить противно и уже не нужно. А то повредят какой-нибудь жизненно важный орган для ходьбы, колено, например, и сами тут же бросят. Почему во множественном числе? Потому что бил меня Святослав на глазах у всех, и ни одна сволочь не попробовала заступиться. Даже девушки. Хотя кто я для них? Случайный попутчик? Ладно, надо вставать…

      Прямо перед нами на востоке ночное небо уже посерело, звёзды потеряли ночную яркость, но пока ещё крепко держались за свои места. Группа ушла вперёд, но, видимо, не слишком далеко. По крайней мере, мне не оставили бы рюкзак с «медузой», вода ценнее золота по нынешним временам. Впрочем, потеряться мне не грозит по-любому – спутники оставили чёткий след на песке. Идём мы вдоль скального отрога, который стал существенно выше за прошедшие дни. Андрей со Славом ходили на разведку вчера утром, я слышал, как они говорили, что отрог довольно узкий, километров пять в поперечнике… Дышать больно, каждый вдох отдаётся в животе и в рёбрах, но жить можно. Скоро будет лагерь, перед рассветом мы обычно забираемся под скальный козырёк или в неглубокий грот – пережить дневную пытку солнцем. Девушки, наверное, уже разожгли сухой спирт и вывалили в котелок с водой остатки тушёнки – эту горячую бурду мы пьём по утрам, не знаю, на сколько консервов ещё хватит. Спасибо Николаю, что вообще с собой их взяли, он вроде как спелеолог-любитель и ростом без двух сантиметров два метра: решил подстраховаться, вот и взял с собой котелок и консервы, ему не тяжело было. Он же и отговорить нас пытался лезть в старый бункер, но как же: раз Святослав решил, то кто он такой, чтобы проявлять инициативу! Чёртов ублюдок!

      Так, спокойнее…

      Часть первая

      Искры и трут

      1

      Песок под ногами сменился на плоский скальный выступ, далеко выдающийся в сторону безбрежной мёртвой пустыни. Следы пропали, но метров через двести, где выступ уходил в следующий бархан, появились снова. А вот и очередная пещера в скале, вход такой, что грузовик въедет. Интересно, чем она Славу не приглянулась, ведь останавливаться пора. А на следующем шаге я буквально примёрз к месту. И вы бы тоже примёрзли: по бокам грота в тишине и без всякого предупреждения зажглись две ярких зелёных звезды – близнецы виденной мной на скале. Ме-е-едленно поднимаю оказавшуюся впереди правую ногу, и свет мгновенно гаснет. Опускаю – загорается. Типа – контактный датчик? И как впередиидущие не заметили этой красоты несказанной? Или действительно