Счастье под запретом. Джо Беверли

чками и запивала чаем, уткнувшись в книгу стихов.

      Вилл Олбрайт невидящим взглядом уставился в пространство, машинально жуя и глотая пищу, а Том что-то бормотал себе под нос, просматривая почту.

      – Кредиторы, кредиторы, кредиторы…

      – А-а, вот это уже лучше!

      Он вскрыл конверт и начал жадно читать.

      – Наконец-то! Эй, Серри, Самуэль Сил хочет жениться на тебе!

      Сестра подняла голову, и на ее прекрасном лице отразилось недоумение.

      – Что-о-о?

      Побледнев, она встала, резко отодвинув стул.

      – Ну уж нет, Том! Никогда! Я ни за что не выйду снова замуж.

      – Да ну? – удивился брат, набивая рот. – И что же ты собираешься делать, а, сестренка? Торговать собой на улице?

      Серена Ривертон отчаянно замотала головой, не на шутку испуганная таким поворотом событий.

      – Я смогу жить на деньги, которые мне оставил Мэтью.

      Ее младший брат Вилл, довольно простоватый малый, повернулся и уставился на нее:

      – Но их уже нет, Серри.

      Он, казалось, немало удивился, что она этого не знает. И даже почти сочувствовал ей. Но Серена уже не обманывалась – она достаточно хорошо знала братьев, чтобы понять, что сочувствием здесь и не пахнет. За всю свою эгоистичную жизнь они никогда не жалели о совершенной подлости, если только она не создавала проблем для них лично.

      Оба выглядели как типичные англичане, этакие Джоны Були – большие, крепко сбитые, краснолицые мужчины в затрапезной деревенской одежде. Правда, у них не было солидного состояния, как положено настоящему Джону Булю.

      Взглянув на онемевшую от ужаса сестру, Вилл сунул в рот последний кусок хлеба и прошел к камину. Заслонив собой исходящий от камина слабенький поток тепла, он вытащил гинею и начал подбрасывать ее.

      Серена как завороженная смотрела на поблескивавшую в воздухе монету и пыталась осмыслить услышанное.

      – Денег уже нет? – потрясенно повторила она. – Но как это могло случиться? Мой муж умер всего три месяца назад. Куда они подевались?

      К чему задавать вопросы, на которые сама знаешь ответ. Куда подевались? Да туда же, куда уходили все деньги из этого проклятого разрушающегося дома: на игру в карты, в кости и на бега, и не только лошадиные, но – Господи, помоги! – даже на тараканьи! Все, на что можно было заключать пари и делать ставки, влекло братьев, словно пчел на мед.

      Серена отвела глаза от монеты Вилла и гневно посмотрела на Тома.

      – Вы попросту обворовали меня!

      Он подцепил вилкой очередной кусок мяса.

      – Никак, ты собираешься напустить на меня сыщиков? Да, Серри? Ну и чего ты этим добьешься? Разве из камня выжмешь кровь?

      «Камни, – загнанно подумала Серена. – Вы и есть камни. Бездушные, бессердечные и такие же тупые».

      – Ты бы все равно на них не прожила, – миролюбиво заметил Вилл.

      Бросок, поворот монеты в воздухе, поймана. Бросок, поворот, поймана…

      – Что такое три тысячи? Так, пустяк, сущая мелочь.

      Том что-то пробурчал в поддержку младшего брата.

      – Кто же мог подумать, что Ривертон так быстро промотает все свое состояние? Мы-то полагали, что ты осталась богатой вдовушкой, Серри, иначе мы бы так не настаивали на твоем возвращении домой. А три тысячи тебе даже на платья не хватило бы.

      Сощурившись, он смерил взглядом ее весьма дорогое платье из красно-коричневого сукна.

      Оно было скроено очень хитроумно, по специальному заказу, так, чтобы выставить все достоинства фигуры напоказ. Серена прекрасно знала об этом, но совершенно не ожидала, что так нагло и оценивающе ее будет рассматривать родной брат.

      Женщина лишь еще плотнее закуталась в шаль, защищаясь от этого взгляда.

      – Мне бы этого очень даже хватило, – с горечью проговорила она сквозь зубы. – Вам никогда не понять, дорогие братья, что можно вполне прилично жить даже на проценты от трех тысяч фунтов.

      – Какая тоска, – миролюбиво сказал Вилл, не замечая ее едкого тона. – Тебе бы это вряд ли понравилось, Серри.

      Серена шагнула вперед и перехватила вращавшуюся в воздухе монету.

      – Ошибаешься, Вилл.

      Она повернулась ко второму брату.

      – Верни мне мои деньги, Том. В противном случае я подам на тебя в суд.

      Том Олбрайт громко расхохотался, брызгая слюной.

      – Чтобы обратиться в суд, нужны деньги, Серри, и даже если ты выиграешь дело, пройдут годы, пока все будет улажено и подписано. Вряд ли тебе удастся прожить все это время на гинею Вилла.

      – Эта монета только начало.

      Серена крепко зажала монетку в кулаке, но Вилл схватил ее за руку и больно сжал.

      – Это мой талисман, сестренка, моя монета на счастье! – Серена сопротивлялась, но брат грубо выкрутил ей руку. Она вскрикнула и разжала кулак.

      Со слезами на глазах женщина