Любовь как война. Ольга Володарская

надеть майку.

      Саша был с обнаженным торсом. Стянул с себя олимпийку, принявшись за молоко. Он вечно обливался, а она была светлой. Оля понимала, что нужно покупать вещи немаркие. Но ее сын был таким красивым. И ему шли светлые одежды. Она ничего не могла с собой поделать… Любовалась им в голубом, белом и нежно-зеленом.

      Олимпийка была как раз такой. С лимонными полосками на рукавах.

      Когда Саша облачился в нее, они покинули квартиру. Естественно, предварительно обувшись.

      – Штаб, – усмехнулся сын, шагнув на первую ступеньку лестницы, ведущей к люку.

      – Почему именно штаб? – спросил Левченко у Бориса Кожевникова. – Вы там в войнушку играли?

      – ШТАБ – это аббревиатура. Мы называли себя шатией Амона Боровика. ШаТия Амона Боровика. ШТАБ. И место сбора нашей шатии было на чердаке. Так название за ним и закрепилось.

      – Как давно вы не бывали в ШТАБе, Александр? – спросил Левченко, поднимающийся следом. За ним Оля, которой помогал он и идущий позади Боря – тот поддерживал бывшую учительницу под локоток.

      – Я не помню. Может, и сегодня. С ним! – И указал оттопыренным большим пальцем на Борю.

      – А Костю помните? Перфилова?

      – Конечно. Он спасал меня сотни раз. От хулиганов.

      – Это давно было, а вот?..

      – Тшшшш! – Саша обернулся. К его рту был приложен указательный палец. – Не потревожьте!

      – Кого?

      – ЕГО!

      К счастью, они уже достигли люка. Саша нырнул в него. Все остальные следом.

      Ольга Алексеевна с опаской покосилась на меловой трафарет на полу. Внутри него было большое бурое пятно. Оно не пугало бы, если б она не знала – это застыла кровь.

      – Чувствую, – прошептал Саша, встав над ним и раскинув руки. Так делал его любимый участник шоу «Битва магов».

      – Мой сын чудит, – умоляюще протянула Ольга Алексеевна, обращаясь к Левченко. – Неужели вы не понимаете?

      – Я тоже думаю, что зря вы уделяете ему внимание, – поддержал ее Боря.

      – Он ищет какой-то секрет. Я хочу посмотреть, найдет ли… – сказал майор.

      – Что вас наталкивает на мысль, что это произойдет?

      – Психи, они чувствительные… – И сконфуженно обратился к Ольге: – Уж извините…

      – Нашел! – выкрикнул Саша. И бросился к забитому фанерой окну.

      Левченко торопливо пошел следом. Увидев накарябанные на кирпиче буквы «ШТАБ», вопросительно глянул на Бориса. Тот кивнул, подтверждая – надпись сделали они в детстве. Вообще на чердаке их было много, всяких разных.

      Саша тем временем взялся за фанеру и потянул ее на себя. Раздался скрежет.

      – Помочь? – поинтересовался Левченко.

      – Нет, я сам.

      – Когда-то там был наш тайник, – подал голос Борис. – Мы прятали за фанерой… секреты!

      – Какие, например?

      – Я сигареты и спички. Курить начал в восемь лет. Когда бомжевал, прятал дешевый алкоголь.

      – А Костя?

      – Пистоны, сифоны (он любил их взрывать), кастеты…

      – Нож, – перебил Саша. – Он хранил его здесь.

      – Я такого