Канарейка для ястреба. Реальная жизнь. Анна Гур

время эта чертова дистанция, которую я не в силах понять! Сейчас мне кажется, что Тай действительно каменная глыба.

      Не могу больше…

      Мне больно вдали от него. Мне больно рядом с ним.

      Он острый шип, что раздирает плоть на куски. Его не вырвать, разве что с глупым сердцем, в которое он врос.

      Еще шаг от него.

      Мысли вихрятся ядовитым клубком.

      Каждый шаг, что я делаю по направлению к выходу, отдается агонией. Мне физически больно увеличивать дистанцию и уходить.

      Хочется развернуться, бросится к нему и целовать твердые мужские губы, повиснуть на крепкой шее, спрятаться от своих противоречивых чувств на широкой груди, в горячих объятиях.

      Тайгер – скала с острыми гранями, на которую можно упасть с высоты небес и разбиться вдребезги.

      Предчувствие витает в воздухе.

      Резкий разворот.

      Меня прибивает к мощной груди. Тайгер поднимает мое лицо за подбородок. Цепкая хватка причиняет боль. Теряюсь. Смотрю в сине-зеленые глаза, где в эти секунды разворачивается бездна.

      Чувствую его горячее дыхание на своем лице, а под рукой, что лежит на его могучей груди, бешено бьется сильное сердце.

      Больше нет безразличия и холода. Ривз позволяет мне увидеть свои чувства. И я теряюсь от того шквала эмоций, который обрушивается на меня.

      Именно сейчас, когда он теряет присущий ему контроль, я не могу оторвать взгляда от красивого рельефного лица с тяжелой линией подбородка и острыми скулами, замечаю, как желваки ходят на скулах и испарину на лбу. Чувствую его голод.

      Этот мужчина лучится первобытной силой и харизмой.

      Кажется, что мой Черный Ястреб с трудом сдерживается, чтобы не пришибить меня. Его хватка все усиливается, пока болезненный стон не срывается с моих губ.

      Ривз приближает свое лицо к моему, отбирая у меня возможность дышать, заглядывает в глаза.

      Страшно красив… В нем есть что-то демоническое, потустороннее. От него поджилки трясутся и внутри все трепещет от противоречивых эмоций.

      Кончики его губ приподнимаются, демонстрируя не улыбку. Нет. Зловещий оскал.

      – Хочешь правду, Птичка?! Хочешь узнать реального меня, Адель?! Такой я тебе не понравлюсь… – проговаривает полушепотом, делает рваный вдох и прикрывает глаза на мгновение. Каждое его последующее слово становится ударом. – Я совсем не положительный герой из сказок, детка. Я реальный человек, который идеально вписывается в картину своего гребаного мира!

      Ривз рассматривает меня. Его взгляд останавливается на губах. Глаза горят безумием и чем-то первобытным.

      – Я совсем не принц, которого во мне когда-то увидела одна маленькая Канареечка! Я – мужик, Адель, привыкший драть девок пачками. Мне плевать на всех. Всегда было плевать! Я привык покупать. Все упирается в цену. У меня было много шлюх, готовых на все. Я видел в их глазах похоть. Они всегда текли от того, что я выделывал с ними, чем больше я презирал, тем больше они желали быть истоптанными мной!

      Звук пощёчины оглушает. Рука болит так, словно