Волшебникам не рекомендуется. Галина Гончарова

 шума и пыли и смотались якобы на пруд за образцами, а на самом деле по домам. Все складывалось слишком хорошо. Стоило бы насторожиться, но куда там! Я была счастлива, как после прослушивания очередного выступления Жириновского! И решила устроить для нас с мужем маленький семейный праздник. Свечи, вино, лирическая музыка, танцы с продолжением в горизонтальном положении… Ники согласился со мной, сказал, что в апреле гормоны еще сильнее требуют праздника, чем в марте, и пообещал приехать домой к семи. Оставалось полчаса до назначенного срока. И я сейчас следила за мясом, за пирогами с повидлом, которые обожал муж, и одновременно резала салат, стараясь не оставить в нем своих пальцев. Было уже полседьмого, когда в дверь позвонили. Я развязала передник, окинула взглядом стол и кивнула. Все готово, осталось только подать на стол. И пошла открывать, на ходу поправляя прическу.

      – Явился? Мой руки и… – Слова застряли у меня в горле, потому что вместо Ники на пороге я увидела какую-то девицу.

      – Здравствуйте, Валентина Алексеевна, – вежливо улыбнулась она.

      – Чего надо? – невежливо спросила я. Потом надела очки и оглядела гостью с головы до ног.

      – Мне надо с вами поговорить.

      – А с чего вы решили, что мне это надо? – Я не торопилась впускать нахалку в дом. Быть грубой я тоже не боялась. Я ее раньше в глаза не видела, никто мне о ней не говорил, сама пришла. Вот пускай сама и объясняется. Хотя девица была красива – этакая модельная внешность. Высокая, под два метра, пергидрольная блондинка с голубыми пустыми глазами и фигурой Кощея Бессмертного. Сплошные кости в разные стороны. Ну, если она и жвачку жует… Жует, точно, вон челюсти двигаются, как у американских суперменов или как у российских коров.

      – Вы предпочтете разговаривать на лестнице? – спросила она.

      Я предпочла бы выкинуть ее и захлопнуть дверь, но что-то подсказывало мне – не поможет. Еще в окно полезет, стекло разобьет…

      – Косметика, лекарства и бытовая техника мне не нужны. Или вы продаете что-то еще?

      – Я ничего не продаю! – В глазах девицы сверкнули молнии.

      Я особо не испугалась, громоотводы сейчас не редкость. И насмешливо прищурилась.

      – Тогда о чем нам говорить?

      – О вашем муже.

      Я пожала плечами.

      – Валяйте, заходите.

      Услышать какую-нибудь гадость я не боялась. Я люблю своего мужа, а он любит меня. И даже если он сбегал налево, мне наплевать. Это такие мелочи! Я искренне считаю, что муж может иногда гульнуть на стороне, набраться опыта, узнать что-нибудь новенькое. Главное, потом вовремя затащить его на профосмотр в КВД. А все остальное мелочи. Здоровый левак укрепляет брак и приносит женщине милые маленькие сувениры.

      Блондинка с брезгливой гримасой на тощей раскрашенной мордашке огляделась вокруг.

      – Бедно живете. В комнату не пригласите?

      – Разуйтесь и проходите, – пожала я плечами.

      Разувшись, блондинка значительно потеряла в росте. Я ей позавидовала. Вот хоть пристрелите, никогда не понимала, как можно носить сапожки на пятнадцатисантиметровой платформе и не ночевать в травмпункте. Мой личный предел – десять сантиметров, и то не шпильки, а что-нибудь типа копыт.

      В гостиной незнакомка опять огляделась.

      – Решили устроить вечер на двоих, Валентина Алексеевна? – ехидно спросила она. – Должна вас огорчить, вечер отменяется.

      – Вы, наверное, мексиканских сериалов насмотрелись, дорогуша, – покривилась я. – Говорите-ка коротко и по существу, а то я и на дверь показать могу. Шваброй.

      Блондинка упала в кресло и положила ногу на ногу.

      – Будем знакомы, меня зовут Орланда ан-Криталь, но вы можете называть меня просто Ольга.

      – Меня вы уже знаете. Что дальше? – Интересно, кто дал ей такое дурацкое имечко? Я знала мальчика, которого звали Дележив (дело Ленина живо), и девушку с именем Прапемая (праздник Первого мая), но Орланда? Или она не русская? Ладно, сейчас разберемся, кто есть ху.

      – Не знаю, как и начать. Валентина, вы…

      – Алексеевна, – перебила я.

      – Хорошо, Валентина Алексеевна, вы знаете, кто ваш муж?

      – Серов Николай Игоревич, историк, работает в хранилище, – пожала я плечами.

      – Ошибаетесь.

      Я насмешливо разглядывала эту дуреху. И даже не комплексовала. Я ведь ждала мужа, то есть уже и оделась, и накрасилась, и причесалась. Хотя дома я всегда хожу хорошо одетой. Никогда не понимала женщин, которые одеваются для улицы, а дома выглядят лахудрами. Живем-то мы с мужем, а не со знакомыми. Сейчас я смотрелась так же шикарно, как и Орланда. Только в другом стиле. Не топ-модель, но жена и мать. И смотрела на блондинку с легким превосходством. Это ж надо – так себя изуродовать! А главное – во имя чего? Моды? Пф-ф…

      – Да неужели? И в чем же?

      – Для начала – он не Серов Николай Игоревич.

      – А кто? –