Плейлист «Долго и счастливо». Эбби Хименес

sis>Спасибо за счастливую жизнь

      Глава 1

      Слоан

ПЛЕЙЛИСТ: ♪ IN THE MOURNING | PARAMORE

      – Слоан, мне стоит приехать на кладбище?

      Кристен переживает за меня.

      Посмотрев в экран телефона, закрепленного на центральной консоли, я качаю головой.

      – Не надо, все в порядке. На обратном пути хочу заехать на фермерский рынок, – попыталась я успокоить подругу.

      Моя машина остановилась на красный свет рядом с тротуаром, вдоль которого тянулись захудалые магазинчики и страдающие от жажды засухоустойчивые дубы – отсутствие дождя, казалось, в конце концов сломило даже их. Меня нещадно жарит солнце. Несколько недель назад, как раз на Пасху, в машине сломался люк, а руки до ремонта так и не дошли: моя старая добрая привычка – ничего не чинить в этой дерьмовой груде железа.

      – На рынок? Собираешься заняться готовкой? – в голосе Кристен слышится надежда.

      – Нет. Ну, может, сделаю салат. – Светофор загорелся зеленым. Я больше не готовлю. Все об этом знают.

      Я много чего больше не делаю.

      – Понятно. Хочешь, заскочу к тебе попозже? – спрашивает она. – Принесу печенье и ликер.

      – Не надо. Я буду… Господи! – На дорогу выскочил медно-рыжий меховой комок, и я ударила по тормозам. Телефон, словно реактивный снаряд, слетел с консоли, с пассажирского сиденья упала сумочка, выплюнув из себя тампоны и порционные ароматизированные сливки.

      – Слоан! Что случилось?

      Я вцепилась в руль, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце.

      – Кристен, мне пора. Я… Кажется, я задавила собаку. – Отбросив телефон, я отстегнула ремень, подняла ручник, дрожащей рукой приоткрыла дверцу и стала ждать, пока проедут машины, чтобы выйти.

      Пожалуйста, пусть смерть, которую я причинила, будет быстрой и безболезненной. Пожалуйста.

      Иначе я не переживу. Это окончательно меня добьет. Обмякшее тельце чьей-то несчастной собачки под колесами моей развалюхи – что за проклятый день. Чувствую, как остатки счастья, что еще теплились во мне, выскальзывают и улетучиваются.

      Я ненавижу свою жизнь.

      Чувствую, как стало трудно дышать. Я обещала, что не буду сегодня плакать. Я обещала…

      Тяф.

      Из-под бампера выскочил лопоухий пес и принялся обнюхивать воздух. Не успела я осознать, что пес жив, как он запрыгнул на капот. Начал тявкать на меня через стекло, потом ухватился зубами за дворник и потянул его.

      – Что за… – Я запрокинула голову и засмеялась. Отвыкшие от улыбки мышцы совсем ослабли, и на долю секунды, всего на мгновение, я забыла, какой нынче день.

      Я забыла, что еду на кладбище.

      Запищал телефон, оповещая о приходящих одно за другим сообщениях. Наверное, Кристен сходит с ума.

      Вот почему я стараюсь не вставать слишком рано. Это приносит одни переживания. Разве не это же произошло в девять утра пятницы в Канога-парке? Разве не бежали тогда гонимые неведомой силой по улицам города собаки?

      Сзади засигналили. Из проезжающего мимо кабриолета высунулся средний палец. Я все еще стояла посреди дороги, и на капоте у меня сидела собака.

      Надо было срочно начинать операцию по спасению. Не хочу, чтобы собака снова попала под колеса. Поэтому принялась ждать паузу в потоке машин, пока пес все так же неистово лаял на меня через стекло. Вдруг он попятился назад – я отчаянно замахала руками, – смешно дернул головой, взлетел по лобовому стеклу и нырнул прямо в люк.

      На меня свалился лохматый комок шерсти с лапками. От неожиданности я с шумом выдохнула, когда когти скользнули по майке, угодили в декольте и процарапали меня от ключицы до самого пупка. И вот он на мне, закинул лапы на плечи, лижет лицо и скулит, будто мы вместе росли и я наконец-то вернулась домой.

      Я заверещала так, будто меня ели живьем.

      Растрепанная, с лицом в собачьих слюнях и со сбившимся дыханием, я скинула пса с себя на пассажирское сиденье и, когда зазвонил телефон, машинально схватила трубку.

      – Слоан, ты в порядке? – закричала Кристен еще до того, как я поднесла телефон к уху.

      – Только что через люк в мою машину запрыгнула собака!

      – Что?

      – Представь себе. – Я вытерла лицо майкой. – Она… Она сидит на переднем сиденье.

      Пес вовсю улыбался. Даже, можно сказать, смеялся и весело вилял хвостом. Затем он опустил голову, издал неприличный звук, и я с ужасом увидела, как в подстаканник, на нетронутый латте упал склизкий травяной комок.

      «И-и-и» – в зеркале заднего вида вспыхнули полицейские огни.

      – Да ты издеваешься надо мной, – выдохнула я, переводя взгляд с комка на собаку и на мигалки в зеркале.

      Меня разобрал смех. Это одна из моих реакций на стресс. Еще у меня начинают чесаться глаза. И тогда со стороны я кажусь ненормальной.

      В зеркале заднего вида появился полицейский.

      – Кристен,