Триумф карьериста. Чингиз Абдуллаев

чтобы вернуться к станции метро, когда услышал телефонный звонок. Кажется, не самое лучшее время, привычно подумал Дронго. Хотя это непременное условие всех мобильных аппаратов – звонить в самое неподходящее время. В конце концов, человечество сделало все, чтобы обеспечить себе подобную ежеминутную связь почти в любой точке Земли. И теперь с этим приходилось мириться.

      – Слушаю, – не очень довольным голосом произнес он.

      – Добрый вечер, – услышал Дронго голос своего напарника Эдгара Вейдеманиса, – у тебя такой голос, как будто я тебя разбудил.

      – Почти. Если ты быстро не скажешь, зачем позвонил, то я рискую попасть под сильный дождь и испортить свой летний костюм.

      – Где ты находишься? В Риме?

      – Нет. В Лондоне. – Дождь усиливался, и он ускорил шаг.

      – Тогда понятно. У вас еще день. Разница с Москвой три часа, – сказал Вейдеманис.

      – Теряешь квалификацию, – шутливо пробормотал Дронго, – ты обязан помнить, что после того, как Москва и Баку почти солидарно отменили переход на летнее время, в июле часовая разница между ними и Лондоном сокращается до двух и трех часов соответственно. И сейчас здесь уже пять часов вечера.

      – Понятно. Ты идешь и разговариваешь?

      – Нет. Я уже бегу, и у меня нет зонтика.

      – Тогда зайди в какое-нибудь кафе, чтобы ты мог со мной спокойно переговорить. Не на ходу.

      – Это так срочно?

      – Желательно переговорить, – пояснил Эдгар. – Во всяком случае, чем быстрее, тем лучше.

      – Ладно. Сейчас зайду куда-нибудь. Кажется, рядом есть что-то приличное. Позвоню через минуту.

      Он увидел впереди двери знакомого сетевого кафе и вошел в помещение, куда спешили и остальные гости, застигнутые усилившимся дождем. Простояв в очереди, он взял себе «белый чай», как его называли англичане, то есть черный чай с молоком, и прошел дальше, устраиваясь за столиком. И только затем достал свой телефон, набирая номер.

      – Восемь с половиной минут, – сразу сказал Вейдеманис, – теряешь квалификацию, – так же шутливо повторил он.

      – Я стоял в очереди за чаем, – возразил Дронго, – и кроме меня сюда набралось достаточно много людей, которые собираются переждать начавшийся дождь. Уже не дождь, а ливень.

      – Понятно. Теперь можешь говорить?

      – Раз позвонил, могу. Что случилось? Судя по твоему решительному настрою, нечто очень срочное?

      – Возможно. Ты слышал про смерть российского вице-премьера Мальцева? Это имя тебе что-то говорит?

      – Какой Мальцев? Разве он умер? Не слышал, его звали…

      – Николай Антонович Мальцев. Ему было шестьдесят два года.

      – Хороший возраст для мужчины, – пробормотал Дронго, – такой солидный дяденька в очках. Я еще обращал внимание, когда показывали заседания российского правительства. Там он выделялся среди вице-премьеров. Был похож на такого серьезного профессора ботаники.

      – Почему ботаники?

      – Некий ассоциативный ряд. Или биологии. Может, из-за его очков. Что случилось? Когда он умер?

      – Две недели назад. Ты как раз в это время летел из Штатов. Поэтому не обратил внимания.

      – Может быть. Значит, действительно теряю квалификацию. Должен был обратить. И как он умер?

      – Сердечный приступ. Когда приехали врачи, было уже поздно. Умер прямо в своем кабинете, на рабочем месте. Можно сказать, «сгорел на работе».

      – Понятно. У мужчин в этом возрасте случаются инфаркты. И в чем там проблема?

      – Мне позвонил мой хороший знакомый, Марат. Ты должен его помнить, он театральный критик.

      – Помню.

      – Вот он и попросил меня принять дочь Николая Антоновича.

      – Очень мило с его стороны. И ты, конечно, не стал ему отказывать, учитывая, что он даже не твой близкий знакомый, а хороший знакомый твоей дочери.

      – И поэтому я с ней встретился.

      – Начало многообещающее. И ты встретился с ней…

      – Да. Но до этого я разговаривал с Наирой и сказал, что ты скоро прилетишь в Москву.

      – Здесь уже приятней. Как у нее дела на работе?

      – Это ты можешь узнать у нее сам, – усмехнулся Вейдеманис, – ты ведь обязательно ей позвонишь, когда прилетишь в Москву?

      – Мерзавец, – шутливо возмутился Дронго, – как тебе не стыдно. Я женатый человек. Хорошо, что тебя не слышит Джил.

      – Значит, ты не будешь ей звонить. И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

      Майор Наира Рахимова принимала участие в секретной операции, где была задействована в мероприятиях против самого Дронго. Но он почти сразу ее разоблачил, поняв, что перед ним совсем не тот человек, за которого она себя выдавала. Затем у них было несколько бурных свиданий, после которых он улетел к своей семье в Рим. И, дважды возвращаясь в Москву, он всегда звонил Наире, и они с удовольствием встречались, с нетерпением ожидая этих встреч.

      – Не нужно верить. Давай рассказывай,