Не спасай меня. Ася Лавринович

ресованно отозвался его собеседник. – Наша семья обожает балет.

      – Пап, я еще бокс люблю, – осторожно сказала я, поглядывая в огромное ресторанное окно, в которое рвался весенний ливень.

      Седовласый перестал жевать и с удивлением взглянул на меня.

      – И это, сказать честно, мне не особо по душе, – поморщился папа.

      Дзынь!

      – В прошлом году дочь выиграла Гран-при на танцевальном фестивале, в номинации «Классический танец». Ульяна, напомни, как называлось то мероприятие!

      – Какая разница? – пытаясь скрыть раздражение, отозвалась я.

      Дзынь!

      – Фестиваль проходил в Испании, – продолжил отец, – помимо диплома был еще и денежный приз.

      Я отвела взгляд от окна и со скучающим видом принялась рассматривать присутствующих в зале. Мужчины в дорогих костюмах, женщины в роскошных вечерних платьях… На шее девушки за соседним столиком сверкнуло бриллиантовое колье. Но вид у хозяйки дорогостоящего украшения был кислый. Какие уж тут бриллианты, когда любовь растворилась. А что за жизнь без этой самой любви?

      – Мой сын отучился в Европе, – сообщил седовласый, – думаю, им с Ульяной следует познакомиться.

      – Разумеется, – обрадовался отец, – глядишь, не только контракт подпишем, но и породнимся.

      Дзынь! Дзынь! Дзынь! Ненавижу такие разговоры!

      – Сейчас сын больше времени проводит в Англии, – продолжил мужчина, отхлебывая маленькими глотками шампанское из красивого фужера.

      – У Ульяны чистейший английский.

      – Не сомневаюсь! Не поймите меня неправильно, но я покорен красотой вашей дочери. И то, как она держится в обществе…

      – Спасибо!

      Дзынь! А потом – бах! Громкий звон в глубине зала. Видимо, кто-то разбил бокал или тарелку. Я посмотрела в ту сторону, откуда донесся шум. Отец и седовласый не придали произошедшему никакого значения и продолжили скучную беседу. У дальнего столика, за которым сидела пожилая женщина, уже суетился официант. Собрав с пола осколки, он кинулся в сторону кухни.

      Внезапно я почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд. Через пару столиков от той женщины сидел коротко стриженный парень и с интересом разглядывал меня. Белая рубашка с закатанными рукавами, очки в стильной черной оправе. Он сидел с мужчинами в деловых костюмах, которые что-то оживленно обсуждали. От взгляда парня сердце застучало громче. Я отвела взгляд и уставилась в тарелку.

      – Манерами Ульяны с детства занимается бабушка, – продолжал отец, – она не даст спуску ни Уле, ни ее младшей сестре.

      – Как замечательно!. Хорошие манеры и скромность – это то, чего недостает современным барышням. Я как посмотрю иногда, с какими особами встречается мой сын… – пожаловался седовласый. – У них одни мальчики и развлечения на уме.

      Я снова посмотрела на парня в очках, он продолжал без стеснения пялиться на меня. Как только наши взгляды встретились, он нахально подмигнул. Кровь тут же ударила в голову. Я жутко разозлилась на саму себя и, нахмурившись, отвернулась.

      Дзынь!

      – В этом году Ульяна оканчивает исторический факультет, а затем собирается поступать в магистратуру. Уедет в Чехию.

      – Вы знаете чешский? – обратился ко мне седовласый.

      – Образовательная программа дается на двух языках, в том числе и на английском, – улыбнувшись, вежливо ответила я.

      – А чем конкретно интересуетесь?

      – Доисторической археологией Ближнего Востока.

      – Похвально! – смешно причмокнув губами, проговорил мужчина. – А учитесь где? В Москве?

      – Здесь, у нас, – не дав мне ответить, сказал отец. – Мы с женой не хотели отпускать ее далеко.

      – Что же изменилось теперь? – удивился седовласый.

      – А теперь заупрямилась! – раздраженно покачал головой папа.

      Мы столько раз говорили на эту тему! Отец не хотел отпускать меня учиться в другую страну. Боясь его гнева, я долго не признавалась в своих намерениях. Но оставаться в этом городе больше не было никакого желания. Хотелось сбежать от воспоминаний, которые обжигали и душили время от времени, чаще всего по ночам.

      – Отпускать детей тяжело, – согласно вздохнул в ответ седовласый, – особенно таких умниц и красавиц, как ваша дочь.

      Я старалась не смотреть на парня за дальним столиком, но это оказалось выше моих сил. В очередной раз встретившись с ним взглядом, я похолодела. Стараясь унять внезапную дрожь в пальцах, сложила руки на коленях. Парень кивнул в сторону холла. Я осторожно огляделась по сторонам: действительно ли мне предназначалось его приглашение?

      – Умница и красавица – это точно, – негромко рассмеялся отец.

      – Пап, ну перестань! – смущенно отозвалась я, дрожащей рукой поднося ко рту бокал с водой.

      – Еще и скромница, – отозвался с улыбкой седовласый.

      Краем глаза заметила, как парень в очках поднялся из-за стола и неспешно, практически