Послушный дождик. Яков Тайц

ко стала бабка замечать, что кто-то повадился к ней на огород. То морковку выдернет, то огурец унесёт, то капустный вилок растреплет.

      – Последил бы ты, дед, кто это там у нас озорует.

      – Ладно, – сказал дед, – послежу.

      И вот вышел дед с вечера на огород, притаился в капусте, ждёт. Вдруг видит: кто-то прыг-скок на грядку, прыг-скок, подскочил к капусте и захрустел. Но дед тоже не дурак – прыг-скок и цоп! – ухватил за уши зайца и выдернул его из огорода, словно морковку.

      Заяц пищит:

      – Я больше не буду!

      Но дед не слушает, притащил в избу:

      – Вот он, косой, попался!

      Покачала бабка головой:

      – И не стыдно тебе, зайчишка!

      А заяц прикрылся ушами и говорит:

      – Стыдно, бабушка, очень стыдно, да что делать! Уж больно сладкая у тебя морковка!

      – А ты приходи по-хорошему, когда я стряпаю. Я тебе всегда чего-нибудь дам: морковки кружочек, капустки листочек. А воровать – это не дело.

      – Спасибо, бабушка, спасибо, только как же я узнаю, что ты стряпать собралась?

      – А ты на нашу избушку поглядывай. Как дымок пойдёт из трубы, значит, я стряпать собралась. Вот и приходи. А воровать не смей!

      Потрепала бабка зайца за уши – не очень больно – и отпустила.

      Побежал косой в лес, давай хвалиться:

      – Эх, братцы-зайцы, где я сейчас был! Меня дед да баба угощали, не знали, куда и посадить.

      – Что ты врёшь, косой!

      – А вот и не вру! Как дымок взовьётся, пойдёте со мной, увидите!

      Сидят зайцы на опушке, ждут. Всё на избушку смотрят. И вот дождались, закричали:

      – Дымок! Дымок!

      И со всех ног к бабке Алёне.

      Верно, не наврал косой! Пустила бабка зайцев в избу, угостила. И повадились зайцы с той поры на дымок прибегать. А бабка их всегда потчует. Овощей-то она много припасла к зиме. Всем хватит.

      А зима в тот год пришла нежданно-негаданно. С вечера ещё осень была, а к ночи повалил снег – метель, буран…

      Дед да баба спали-спали, проснулись – темно. Опять заснули. Спали-спали, проснулись – темно. Опять заснули. Спали-спали, проснулись – темно. Что за диво, никак ночь не кончится!

      Встала баба, затопила печку и говорит:

      – Погляди, дед: отчего нынче ночь никак не кончится?

      Встал дед, поглядел в окно, толкнулся в дверь:

      – Ох, беда, бабка!

      – Что такое?

      – Завалило нас снегом по самую крышу.

      – А ты возьми заступ, лопату, давай откапываться.

      – А как их возьмёшь, коли они в сарае остались! Придётся нам тут до весны сидеть.

      – Почему до весны?

      – Пока снег не растает.

      Заплакала баба. Заплакал дед. Сидят и плачут.

      Сидят и плачут.

      А зайцы утром встали, видят – зима. Переоделись в белые шубки и стали на избушку смотреть. Вдруг видят – дымок.

      Закричали:

      – Дымок! Дымок!

      И бегом к бабке Алёне.

      Прибежали – что такое? Никакой избушки нет, а дымок прямо из-под снега идёт!

      Тут зайцы смекнули, в чём дело, давай работать. У них задние ноги длинные да крепкие. Как взялись, только снег во все стороны полетел. Часу не прошло, откопали косые и бабку и деда.

      – Вылезай, хозяева, на белый свет!

      Сварила бабка на радостях вкусный обед, сели зайцы за стол, пили, ели, веселились.

      А на закуску было самое сладкое – каждому по большой капустной кочерыжке.

      А над трубой весь день вился дымок до самого неба.

      Медведь

      Связала бабка варежки. Свалял дед валенки. Оделся потеплей и поехал в лес за дровами.

      Только стал берёзу валить, вдруг из-под берёзы – медведь. Сонный, злой… Рычит:

      – Ты почему меня разбудил? Я тебя сейчас съем!

      А дед видит – податься некуда и говорит:

      – Ну что ж, Мишенька, ешь меня, ешь! Только сначала испробуй, а то, может, я невкусный.

      – Ладно, – ревёт медведь, – давай!

      – А что дать на пробу: руку али ногу?

      – Давай руку!

      Снял дед варежку и кинул медведю.

      Стал медведь варежку жевать и ну плеваться:

      – Тьфу ты, пакость какая! Давай ногу, да поскорей!

      Снял дед валенок и кинул медведю.

      Стал медведь валенок жевать, пуще прежнего плюётся:

      – Тьфу ты, нога-то ещё хуже! Кругом ты, дед, невкусный. Ступай!

      Махнул медведь лапой и полез к себе в берлогу. А дед Егор вернулся домой живой да целёхонький.