Государственный киллер. Михаил Серегин

ем вам нужна эта операция, – сказал профессор, – с вас, батенька, скульптуру Аполлона Бельведерского можно делать, а вы зачем-то хотите уродовать лицо скальпелем.

      – Александр Моисеевич, – проговорил тот мягко, но в его синих глазах заметался отчужденный огонек бешенства, – я же не спрашиваю у вас, на что вы намерены потратить деньги, которые я вам заплачу за эту операцию.

      – Ну хорошо, хорошо. Приходите завтра в восемь...

      – Сегодня, – перебил человек с лицом Аполлона Бельведерского, – я уже и так прихожу к вам второй раз. У меня совершенно нет времени.

      – Но сегодня я занят, – проговорил профессор Бланк. – Уверяю вас, сегодня это невозможно.

      – Я удваиваю сумму, – коротко бросил мужчина.

      Бланк заколебался и вытер платочком блестящую от пота лысину: в кабинете было жарко.

      – Простите, как вас величать... м-м-м...

      – Зовите меня как вам удобно.

      Профессор Бланк походил по кабинету под пристальным взглядом клиента, а потом как-то по-цыплячьи подпрыгнул на месте и сказал:

      – А вы умеете стоять на своем, Иосиф Давыдович.

      – Простите?

      – Вы сказали, что мне можно звать вас как заблагорассудится, ну, я и решил звать вас Иосифом Давыдовичем. Просто однажды я должен был оперировать Кобзона, но в последний момент он предпочел московской клинике американскую.

      Новоиспеченный «Кобзон» пожал плечами.

      – Хорошо, – проговорил профессор Бланк. – Я буду оперировать вас сегодня, но не забудьте, что вы упоминали о двойном тарифе.

      ...Бланк набрал номер телефона и, дождавшись энергичного «Слушаю!», сказал:

      – Он здесь.

      – Решил менять внешность?

      – Да. Очень спешит. Пообещал заплатить вдвое против стандартной оплаты.

      – А что ему эти несколько штук «зеленых», если ему заплатили аванс? По последним данным, миллион. Когда операция?

      – Сегодня в тринадцать ноль-ноль.

      – Ясно. Благодарю вас, Александр Моисеевич.

      ...Стрелки настенных часов в операционной уже показывали без пяти час, когда вошел профессор Бланк и энергично огляделся по сторонам. К нему тут же подскочил ассистент и уведомил, что все готово.

      – Так... хорошо, – кивнул профессор.

      Подготовка к операции была завершена.

      Двенадцать пятьдесят шесть – стрелки едва заметно передвинулись.

      Несколько рослых парней в омоновской униформе, в бронежилетах и с автоматами наперевес выскочили из машины и бросились к дверям девятиэтажного клинического корпуса.

      – Третий этаж, отделение пластической хирургии, палата триста восемнадцать, – отрывисто бросил майор, командовавший ими. – Осторожно... помните, кого берете! Самого Кардинала!

      – Хорошо, что не папу римского, – пробормотал один из бойцов.

      Двери больничного комплекса распахнулись, и группа захвата проскользнула в вестибюль и устремилась по коридору по направлению к лифту.

      – Зачем это? – спросил «Иосиф Давыдович» в тот момент, когда ассистент доктора Бланка готовился ввести ему наркоз, и кивнул на шприц.

      – То есть как это?

      – Мне не нужен наркоз, – сказал странный клиент, – я не думаю, что сегодня мне будет больно.

      Бланк посмотрел на того с некоторым удивлением, но ничем не выказал своей озадаченности, словно каждый день ему попадались клиенты, которые отказывались от наркоза, мотивируя это тем, что им не будет больно, когда хирург пустит в дело скальпель.

      – Вы уверены?

      – Совершенно.

      Покачав головой, Бланк взял в руку скальпель и медленно поднес его к лицу полулежавшего в операционном кресле человека, при этом бросив быстрый взгляд на часы. Тот, очевидно, перехватил этот взгляд, несмотря на то, что неподвижно, словно бы оцепенело смотрел прямо перед собой, и спросил:

      – Который час?

      – Ровно час дня.

      В то же мгновение пациент взлетел, точно подкинутый распрямившейся в нем неслыханно мощной пружиной, и молниеносным движением выхватил скальпель из руки профессора Бланка. Ассистент так и застыл на месте с выпученными глазами и нелепо отвисшей толстой нижней губой, а второй ассистент завизжал и тут же упал – в его лоб по самую рукоять вошел уже окровавленный скальпель – им доли секунды назад перерезали горло его шефу.

      За дверью послышались шаги, и в операционную ворвались вооруженные бойцы группы захвата.

      То, что предстало их глазам, заставило отшатнуться даже видавшего виды майора, возглавлявшего захват. На полу в нелепой позе ничком лежал профессор Бланк, и тонкие пальцы его правой руки еще конвульсивно подергивались. Он лежал лицом вниз, и из-под левого виска, приникшего к полу, выбегала еще короткая темная струйка. Под ухом виднелся край свежего надреза: профессору перерезали горло с ловкостью профессионального мясника.

      Рядом неподвижно скорчился второй