Кукла для утех. Михаил Серегин

ут. Шесть лет оттрубил – никто не трогал, а теперь вот попал под пресс.

      Одиночный выстрел разорвал тяжелое сопение и хеканье.

      «Опомнились, суки. А до этого вроде не видели, что человека мордуют».

      Больше не били.

      Он лежал, скорчившись на холодной бетонной плите, зная, что жив и что завтра выйдет отсюда. Все, срок.

      Один старый и очень хороший вор говорил ему:

      «Сынок, решай все свои проблемы в зоне. Не давай повода тем, кто сидел с тобой, цеплять тебя по жизни. Этого ты сможешь добиться не под юбкой у бабы, которую ты непременно, сынок, будешь трахать, как только выйдешь отсюда, а именно здесь, на зоне. Не важно, каким ты был, главное, каким тебя запомнят. Если не смог отвоевать себе немного свободного места под общим солнцем, жди гостей. Они отсидят свое и выйдут следом. И если ты был под ними, так под ними и останешься. Будет очень трудно убедить их, что у тебя неожиданно выросли стальные яйца».

      Он сел, превозмогая боль, и утер струйку крови, текущую по подбородку. Разбили губы. С носом все нормально, даже удивительно. У него осталась всего одна ночь. Время для мести еще есть. Ответить?..

      Рысаков Алексей Сергеевич был освобожден из-под стражи на следующий день после того, как ему попортили физиономию.

      Утро не было солнечным, но особо он и не переживал. Ему подойдет и серое. Вполне достаточно того, что один из тех, кто вчера «прикладывал» его, сегодня переселился в морг.

* * *

      Полумрак ресторана, приглушенная музыка казались Рысакову раем. После долгих лет неволи он попал в мир дорогих костюмов и шикарных платьев. Здесь от каждого пахло не трухой или парашей, а дорогими духами. Здесь никто не толкал тебя в бок, если ты мешаешь ему пройти к своему столику. Он смотрел на радующихся жизни людей и все еще не мог поверить, что он тоже находится среди них. Перед ним стояла открытая бутылка пива, а в тарелке, кроме раков, ничего не было. В этом было что-то вызывающее – завалиться в один из самых дорогих ресторанов города и заказать себе лишь пиво и гору раков.

      За все годы отсидки он ни о чем другом и не мечтал. Разве только о нежной, молоденькой девочке, но это он еще спроворит обязательно, и не позже чем нынче вечером.

      Глотнув пивка, Алексей принялся разделывать очередную вареную тушку рака. Хитин захрустел, и красный хвост отломился. Вскоре он уже растирал зубами нежное, сочное мясо.

      Ресторан ему нравился. Здесь, как и шесть лет назад, царил полумрак. Люди, находясь в одном зале, не могли видеть лиц друг друга, а музыка, льющаяся из множества развешанных по стенам динамиков, заглушала беседу за соседним столом. Зал освещали маленькие электрические лампочки, стилизованные под свечи. Одной свечи на один столик было вполне достаточно, чтобы посетители не натыкались друг на друга, пустующие стулья и столики. После третьей бутылки Алексей отклонился на спинку стула и признался сам себе, что забыл эту приятную тяжесть в желудке и ощущение легкого, ненавязчивого хмеля в голове. Он не собирался свой первый вечер на воле проводить за столом. После пива хорошо бы употребить женщину. На десерт. В полумраке он принялся высматривать одинокую искательницу приключений, проще говоря, дежурную проститутку, но тут же решил, что это ему было не с руки. Раздумывая, куда бы ему податься на поиски хорошенькой лебедушки, он вышел из ресторана и двинул по Московской в сторону Волги. В двенадцатом часу ночи на осенние улицы высыпало множество мечтающих подзаработать девочек, он знал об этом. Но снимать малолетнюю «спидолу» прямо с улицы не собирался.

      Протопав больше километра и надышавшись свежим прохладным воздухом, Рысаков заметил голосующую на другой стороне дороги блондинку. Девушка, судя по всему, была выше его ростом, но этот факт не смутил его, совсем даже наоборот.

      Еще в подростковом возрасте, когда Алексей встречал высокую кралю, он терял контроль над собой и не упускал возможности заговорить, даже если она была намного старше его. Сейчас же он увидел молоденькую красотку, которую, по непонятной ему причине, никак не подбирали с обочины дороги водители.

      – Никак уехать не можете? – поинтересовался Рысаков после того, как перешел на другую сторону дороги, поближе к блондиночке.

      Она недовольно глянула на него и снова подняла руку. Не смутившись выказанным пренебрежением к его персоне, Алексей подошел к ней вплотную, загородив собой дорогу.

      – Как тебя зовут, красавица? – поинтересовался с улыбкой.

      Перестав голосовать, блондинка посмотрела на него сверху вниз.

      – И ты думаешь, мальчик, что мы с тобой будем жить долго и счастливо?

      – Да, милая моя, – он протянул руки и обнял ее за талию, – меня Лешей зовут.

      – Ну и наглый ты, Леша, – она уперлась в его грудь руками и на мгновение разорвала объятия.

      Рысаков видел, что если ему и противятся, то очень слабо, а вялое сопротивление – часть женской натуры. Спустя несколько секунд после того, как симпатичная козочка открыла свой ротик, он уже знал, что она будет его. Слово за слово, и вот они уже идут по улице, обмениваясь впечатлениями о неожиданно теплой осени.

      Она