Реверс. Игорь Осипов

тоже меряют. Может, в самом деле речные?

      – Одного судака и трёх сквидов, будьте добры, – ответил я, положив на ладонь женщине мелкую монетку.

      Та сразу упаковала товар в большой лопух, связав тонко надранным лыком.

      Поблагодарив, я пошёл вслед за Катариной, которая тоже несколько раз останавливалась у прилавков. Насколько могу судить, она взяла вязанку луковиц, несколько мотков ниток и вяленое мясо, а также сделанную из тыквы флягу.

      Стоило отойти на пару шагов от местного рыбпромторга, как меня со всех сторон обступила детвора.

      – Благородный господин, купи крысу! – звонко прокричал босоногий мальчонка лет семи, сунув мне чуть ли не в лицо связанного и отчаянно пытающегося высвободиться грызуна. – В пути оч яси будет. С чесноком.

      – Купи улиток! – попыталась оттолкнуть его девочка в сером платьице и простеньких сандалиях, протянув мне лист лопуха, на котором лежала большая горсть витых раковин размером с ранетку. – Долго хранятся.

      Девочка была на лицо не старше мальчугана, но ростом почти с меня. И это всего лишь семилетка! Она ловко поймала одну улитку, пытающуюся совершить медленный, но отчаянный побег, и вернула на место.

      – Мне не нужно, – спокойно произнёс я, проверив кошелёк – вроде на месте.

      – Ну, тогда пиявок, – не унималась она. – Они кровью поросёнка полные.

      – А ну, прочь! – раздался над ухом возглас Катарины. – Стой! Улиток покажи!

      – Вот, – оживилась девочка, но наёмница поморщилась.

      – На какой полыни ты их нашла?

      – Ничё не полынь! Виноград!

      – Да ваш виноград хуже полыни! Кислый, как уксус! И улитки такие же.

      – Ничё не кислые! – заголосила девочка.

      Я с интересом слушал этот спор, но наёмница в конце концов достала несколько медяшек и кинула девочке, взяв лопух с ракушками.

      Только после этого мы тронулись дальше. Шли тем же самым путём, что бежали ночью в поисках нечисти. Но на этот раз город не пугал, а казался вышедшим из сказки. Даже грязь под ногами и лёгкий запах нечистот не портили настроение.

      Конечно, когда вышли к реке, через которую, оказывается, чуть дальше лежал деревянный мост, мне стало тоскливо. Я шёл за наёмницей и в то же время вглядывался в зеленоватую воду. Ни крови, ни тем более тел не наблюдал. Их наверняка уже убрали. Но я же сам видел, что произошло. И висящих в воздухе, как жабы на соломинках, насаженных на колья людей никогда не забуду.

      – Вылей вино в воду, – произнесла Катарина, остановившись рядом и протягивая ту самую тыкву-флягу. – Отпусти их.

      Я кивнул, взял вещь и осторожно подошёл к берегу, стараясь не соскользнуть. Тонкая струйка рубиновой жидкости с журчанием полилась в речную воду. В разные стороны бросилась мелкая живность. У каждого народа есть ритуалы поминания мёртвых, и хмельные напитки используются в большинстве из них.

      Постояв ещё немного, мы пошли к мосту, встретившему нас лёгким скрипом толстых досок. А ещё с него открывался потрясающий вид