Парадокс параллельных прямых. Книга третья. Татьяна Вильданова

она, – зачем?

      – Ты всегда отличалась завидной краткостью своих формулировок, – всё с той же долей добродушной иронии, произнес он.

      – Зачем? – упрямо повторила Этьена.

      Легко, очень легко она попробовала коснуться его, даже не коснуться, (надо быть самоубийцей, чтобы пытаться навязать Карлосу свою волю!), а скользнуть по краешку, даже по краешку краешка его сознания. Не ощутив ничего, абсолютно ничего (ни своего усилия, ни его сопротивления) она мысленно попыталась нажать сильнее, но опять ничего не почувствовала.

      – Тебе надо поесть и отдохнуть, – поднявшись с кресла, всё с той же спокойной доброжелательностью произнес мужчина, – сейчас у меня дела, но после мы всё обсудим. При заказе рекомендую рыбное меню, – уже от двери обернулся он, – и морепродукты. Они здесь очень свежие.

      – Спасибо, но я не голодна, – отказалась Этьена, – зачем вы меня искали?

      – Ну, хорошо, – садясь напротив неё в другое кресло, согласился он, – ты забрала из моей лаборатории опытный образец лечебно-диагностического оборудования и пронесла его через капсулу времени. Зачем?

      – Я… – ожидавшая чего угодно, кроме этого, растерялась Этьена.

      – Мало того, что ты забрала прототип, – с нажимом продолжал он, – ты пронесла его в прошлое, рискуя, таким образом, координально изменить историю. Зачем ты это сделала?

      Осень… Жан… её дом… две недели, дни и ночи которых сплелись в один, постепенно затягивающий их ужас. Утром поднимались шторы, впуская в комнату скупую порцию солнечного света. Вечером они опускались.

      Из-за попавших в пулевое отверстие волокон ткани у Доре началось воспаление, вызвавшее резкий подъем температуры. Начался бред. Раненый метался по кровати, вырывался из удерживающих его рук, пытался встать. Когда удерживать становилось невозможно, появлялась Мадлена, делала укол, и раненый затихал.

      Мадлена, Этьена, Симон… И опять Мадлена…

      Затем возникал встревоженный Гаспар, открывал саквояж, говорил что-то преувеличенно бодрым голосом.

      – Ты можешь что-нибудь сделать? – уперевшись руками в стол, в тот, самый страшный день в её жизни, в упор смотрела на врача Этьена.

      В первый раз за всё это время она смотрела спокойно. Так нечеловечески спокойно, что Гаспар не выдержал, опустил глаза и забарабанил пальцем по столу.

      – Я делаю всё, что могу.

      – Мне плевать, что ты делаешь! Ты можешь его вылечить?

      Он убрал руку со стола и отвернулся.

      – Ясно, – на её постаревшем, измятом многодневной усталостью, лице, неожиданно ярко блеснули огромные, приподнятые к вискам глаза, – значит, шансов у него нет?

      Гаспар опять не ответил.

      Именно это убедило её в полной безнадежности ситуации. Настолько полной, что…

      – Он переживет эту ночь?

      – Тебе надо принять снотворное и лечь спать, – не глядя ей в глаза, произнес Гаспар.

      – Нет, – всё с тем же сводящим с ума спокойствием отказалась Этьена, – ты не ответил на мой вопрос. Он переживет?…

      – Да, – твердо произнес Готье, – эту ночь он переживет.

      «Слава Богу! Значит я ещё могу успеть! – медленно выдохнула застывший в груди воздух Этьена, – я успею»…

      – На эту ночь с ним останется Мадлена…

      – Нет, – опять вскидывая на него глаза, жестко произнесла Этьена, – этой ночью останусь я.

      – Ну? – видя, что она молчит, повторил мужчина.

      – Я, – не слыша собственного голоса, начала она, – вернула диагност обратно…

      – Дважды без разрешения проникнув в мою лабораторию, – всё также неумолимо подтвердил он, – ты понимала возможные последствия?

      – Да, – еле слышно подтвердила Этьена.

      – Ты совершила проступок, за который тебя обязаны отстранить от работы, – отчеканил мужчина.

      – Я отстранена?

      Всё… годы учебы… её мечты, надежды… её опыт и…

      Этьене показалось, что она раскачивается на огромных качелях и сейчас с такой скоростью летит на них в пропасть, что что вот-вот остановится сердце…

      – Нет.

      Сердце замерло и вдруг бешенно заколотилось о грудную клетку.

      – Почему? – изумленно уставилась на него Этьена.

      – Потому что сначала я хочу понять, зачем ты это сделала?

      – Почему меня не отстранили? – словно не слыша, повторила она.

      – Потому что я пока не сообщил о твоем проступке руководству.

      На несколько минут она словно оглохла. Как в немом кино, Этьена видела, как шевелятся его губы, но не могла уловить ни звука.

      – Ты была одной из лучших в выпуске, – между тем продолжал говорить мужчина, – твои предыдущие экспедиции показали, что ты можешь стать хорошим исследователем. Поэтому, прежде чем губить твою карьеру, я хочу…

      – Это вы послали за мной атавару?!

      – Да.

      – Почему