Вольному воля. Марина Серова

о и отдохнуть. Ох и надоел же мне этот наглый и беспардонный Петров! Петров – это мой последний клиент, для которого я выполняла работу. Сто раз зарекалась не браться за подобные дела, и все равно взялась. Не люблю я эти семейные передряги, когда один из супругов, подозревая другого в неверности, пытается узнать интимные подробности, нанимая частного детектива. В другое время я бы не стала браться за это дело, если бы не вынужденные обстоятельства. Просто этот богатенький буратино Петров чертовски хорошо платил, а я сильно потратилась на ремонт в своей квартире, потому и нуждалась в деньгах как раз в тот момент. Пришлось последить за его женой, побегать за ней по пятам, выискивая следы измены. А сам Петров – самодовольный напыщенный индюк – не давал мне прохода, постоянно грязно намекая на то, что мы могли бы поразвлечься. Вот скотина! Жену ревнует, следит за ней, а сам ни одной юбки не пропускает.

      Но теперь уже все позади, можно с облегчением вздохнуть, тем более что довольно пухлый конверт с долларами, лежащий в моей сумке, приятно греет душу. Я уже поднималась по лестнице к лифту в своем подъезде, обдумывая, куда бы съездить на заработанные денежки, чтобы как следует отдохнуть от всех и вся. Давно я уже не баловала себя отпуском, а уж лето в самом разгаре – 15 июня. Жара стоит такая, что прямая дорога на море.

      Я стояла у дверей лифта, ожидая, когда же, наконец, он спустится вниз, и мечтами была уже под прохладными струями душа. Раздался скрежет кабины лифта. Ну наконец-то. Он остановился, и двери начали расползаться в стороны. Я шагнула в прохладную темноту кабины и тут только заметила, что она не пуста. Отступив на шаг, я пригляделась – в кабине лифта полулежал мужчина, а рядом с ним на полу растекалась лужица крови, довольно быстро увеличиваясь в размерах. На груди мужчины в районе сердца виднелось небольшое отверстие, из которого, собственно, и сочилась кровь.

      Я почему-то отреагировала довольно вяло. Другая бы на моем месте упала в обморок или что-нибудь еще в этом роде. А я – то ли устала сильно с последним своим делом, то ли просто уже привыкла к подобного рода зрелищам. В любом случае труп я видела далеко не в первый раз, и никаких особо сильных эмоций вид этого мертвеца у меня не вызвал.

      А почему, собственно, мертвеца? С чего я взяла, что этот человек мертв? Рана, конечно, не пустяковая, но может быть, она неглубокая или по крайней мере не смертельная. Ведь мужчина не мог лежать здесь давно – лифтом постоянно пользуются, и его сразу бы обнаружили, а значит, есть шанс, что он еще жив.

      Двери лифта медленно стронулись с места и начали закрываться. Я поставила ногу между ними, а затем одним ловким движением, знакомым еще с детства, ненадолго вывела его из строя. Двери остались открытыми, а я вошла в кабину и наклонилась к лежавшему в ней мужчине. Сразу пощупала пульс. Увы, мужчина был мертв, но прикасаясь к его руке, я почувствовала, что он еще теплый. Значит, убийство произошло только что.

      Я напрягла память: кажется, никто не выходил из подъезда в ближайшие пять минут. Пока я выходила из машины... шла к подъезду... Нет, точно, никто. Я не могла ошибиться – двор был пуст. Еще бы: разгар лета, да еще и время такое – четыре часа дня, самое начало пятого. Жарища, все нормальные люди на пляже. Даже ни одной старушки на скамейке у подъезда.

      Господи, да что же я стою? Надо же милицию вызвать. А то сейчас какая-нибудь бабуся надумает пойти выгуливать своего кота и увидит меня, склоненную над трупом... Потом доказывай, что ты, то есть я, не верблюд. Нет, жара определенно действует на меня не лучшим образом.

      Я достала мобильник и быстренько набрала 02. Конечно, во избежание лишних неприятностей, я не собиралась называть себя. Просто, решила, позвоню и скажу, что в лифте такого-то дома, на такой-то улице, в таком-то подъезде лежит труп неизвестного мужчины.

      В трубке послышались длинные гудки. Точнее – один гудок, после чего на том конце отозвался усталый и тихий голос дежурного:

      – Милиция. Дежурный Лысенко слушает.

      И только я открыла рот, чтобы произнести первое слово, как дверь квартиры напротив лифта внезапно открылась. Из нее вышла баба Маша, самая любопытная и всезнающая старушка из моего подъезда. Этакая мисс Марпл. Ей, видите ли, приспичило именно сейчас выносить мусор. Вот ведь старая дура, не сидится ей в жару дома! Увидев меня, баба Маша улыбнулась и произнесла:

      – А, Танюша, здравствуй.

      Я продолжала молчать, а дежурный на том конце настаивал:

      – Алло, алло, говорите!

      Мне не оставалось ничего другого, как начать рассказывать все мною увиденное. Тем временем баба Маша заметила в кабине лифта убитого, ведро с грохотом покатилось по бетонному полу, а весь мусор оказался разбросанным по площадке. Баба Маша всплеснула руками и схватилась за голову:

      – Батюшки мои! Да что же это такое? Господи! Помогите!

      Я уже сообщила все необходимые сведения милиции и теперь вознамерилась начать успокаивать старушку. Но баба Маша была просто не в себе от увиденного, она то и дело взмахивала руками и причитала:

      – Господи! Танечка, да кто же это его? Да что же это деется-то! Ах! Ох!

      «Ну вот, раскудахталась, курица! – подумала