Долина смерти. Сергей Алексеев

Я сейчас вертушку пригоню! Терпи, братан! – чувствуя непонятную тоску, прокричал летнаб. – Только отрезаться не вздумай! Стропы не режь! Мужики снимут! Они рядом с тобой сели!

      – Шеф! Гляди! – заорал пилот Леша, подавшись вперед. – Где огонь? Огонь исчез! И дыма нет!

      Там, где только что клубилось облако и полыхали сосны, был совершенно чистый и прозрачный воздух. Как повсюду. И деревья вышли из пламени, не потеряв ни сучка, ни хвоинки – ветерок буравил зеленые кроны… Шесть куполов, развешанные по крайним соснам, трепетали, как угасшие паруса, и только грузовой приземлился точно в центр каменистой лысины, вытянулся по ветру и лениво всхлипывал, уползая к лесу.

      – Мы что, все белены объелись? – неведомо кого спросил летнаб. – Померещилось, что ли? Ну уж хрен! Моим глазам не мерещится!

      Он снова взялся за штурвал, заломил лихой вираж, выровнял машину и резко бросил ее к земле. Сквозь блистающий круг винта он старался рассмотреть, что происходит на опушке: по времени десантура должна была уже отстегнуться от куполов и спуститься с деревьев. У каждого был специальный фал-спасатель: привязал к стволу или за прочный сук и в три секунды слез.

      Парашютисты все еще болтались на деревьях, как мухи в тенетах. И, кажется, даже не делали попыток спуститься. Двух он рассмотрел точно: лес вдоль залысины был редким и легко пробивался солнечными лучами. Самолет пронесся в двадцати метрах над вершинами сосен. Летнаб потянул ручку газа и стал набирать высоту, намереваясь сделать еще один заход.

      – Хреново дело! – проговорил с внутренней дрожью. – Связь! Связь давай!

      Пилот Леша, кажется, «поплыл»: белые губы, ноздри, кожа на лице натянулась, словно у покойника, выступила молодая щетина на щеках и рот уже не закрывался.

      – Леша? Ситный друг? Ты что, в штаны наделал?

      Пилот потряс головой, что-то сказал, забыв нажать кнопку СПУ на штурвале. По губам понял летнаб: спрашивал, куда делся огонь…

      – Никуда, Леша, – ласково проговорил он. – Погас огонь! Сам потух! Бывает и такое. Сам загорается, сам и гаснет. Под Божьим оком ходим. Бери штурвал, Леша, поехали на базу. Сейчас вертушку мужикам пригоним. Огня нет, что им там делать?

      Вроде бы заговор на пилота подействовал – поозирался, положил руки на штурвал, ноги поставил на педали. Дитятев продолжал наговаривать, содрогаясь от внутреннего холода:

      – Вот молоток! Вывезем десантуру – водочки купим, попьем, на танцы сходим, девок снимем. В Покровском девки красивые… Ты что с мужиками на танцы не ходишь? Не бойся, они в обиду не дадут. Они у меня по сорок человек команды разгоняли. Наденут тельники и – вперед. Выйдем из зоны – связь наладится. А связь наладится, так мы вертушку сразу сюда погоним…

      Он еще боялся полностью отдать управление пилоту и контролировал положение штурвала. Набирали высоту, уходили от злополучной сопки на северо-восток, в сторону базы; забалтывая Лешу, Дитятев и себя забалтывал, поскольку все сильнее и сильнее ощущал в груди ледяной стержень.

      Глянув