Маскарад любовных утех. Дарья Донцова

вших комнату.

      – Ну… такое… розовенькое такое, – принялась размахивать руками Надя, – круглое и квадратное… стоит в углу…

      Я потрясла головой. Нечто розовенькое, причем одновременно круглое и квадратное, да еще способное стоять? Даже представить не могу, что это такое.

      – Название скажи, – велела Краузе.

      – Чье? – разинула рот Надя.

      – Вещи, – уточнила няня Кисы.

      – Какой? – заморгала Надежда.

      – Той, за которой ты явилась, – объяснила я.

      – Мне ничегошечки от вас не надо, – протянула Надя. – У нас все есть, машину покупать собрались. Правда, подержанную, на новую денег не собрали.

      – Зачем тогда притопала? – начала закипать Роза Леопольдовна.

      – Так Колька послал, – повторила Надя. – Ему потребовалось, не мне. По работе надо, не для себя. Ну… как же ее… простое слово, недлинное… апельсин и яд…

      Я села на табуретку.

      – Роза Леопольдовна, у нас есть фрукты?

      – Дорогая Лампа, я не помню, что из еды привезли в новый дом, – заявила няня. – Извините, от переезда голова идет кругом. Если хотите, схожу в магазин при поселке.

      – Не надо, – возразила я. – За фруктами прислали Надежду, они нужны Николаю. А вот что прораб имел в виду под ядом, непонятно.

      Краузе подбоченилась.

      – Совсем мужик обнаглел! Апельсинами его угощать тут никто не собирается. Надежда, возвращайся к мужу и четко передай: «По договору бригаде положены харчи на завтрак, обед и ужин. Вам их завезли на неделю. Черную икру, перепелиные яйца, шоколад и апельсины с ядом покупайте сами, хозяйка гастрономических изысков не обещала». Сегодня ему захотелось одних деликатесов, завтра он пожелает фуа-гра, а в пятницу потребует устриц! Что на меня уставилась? Ступай, не мешай разбирать вещи.

      Я с благодарностью посмотрела на няню. Она умеет разговаривать со строителями, может твердо сказать прорабу «нет», а я, беседуя с ним, всякий раз мямлю, не умею выразить свои претензии.

      – Чего-то я не поняла… – жалобно протянула Надя.

      Роза Леопольдовна свела брови в одну линию.

      – И в чем загвоздка?

      – Колька не просил апельсинов, – заныла Надя.

      Няня повернулась ко мне.

      – Вы слышали, что Надежда минуту назад потребовала?

      – Апельсины и яд, – подтвердила я.

      – Я другое говорила, – возразила жена прораба, – надо розовое, круглое, квадратное. А название у того, чего Николай хочет, простое, не длинное и не короткое, вроде как апельсин или яд. Сами фрукты не нужны, у Коли на них аллергия с детства. И отрава-то зачем? Дайте поскорей, что мужу требуется, а то он заругается! У него в последнее время злобность характера развилась, чуть что, сразу орет бешеным крокодилом. Когда в загс пять лет назад шли, он ласковым был, а теперь крышу сорвало. Одно слово – человек-кабриолет.

      Я потерла ладонью висок, позавидовав нервной системе Николая. Похоже, нервы у него из железобетона, раз он прожил в браке не один год, прежде чем стал покрикивать на супругу. Я познакомилась с Надей всего две недели назад, но уже успела превратиться, по ее терминологии, в мадам-кабриолет. Скажу честно: впервые в жизни встретила такую глупую, ничего не умеющую делать особу, как Надежда. Да Коле надо медаль за такое терпение выдать!

      Краузе открыла одну из коробок, заглянула внутрь.

      – Простите, Лампа, вы не помните, куда мы положили принадлежности для письма?

      – Все где-то там, – пробормотала я, показывая на пирамиды коробок-близнецов.

      Тут Надя вытащила из кармана заляпанного краской комбинезона фломастер и, улыбаясь, сказала:

      – Во, забирайте. Навсегда! Мне не жалко.

      – Спасибо, не надо, – отказалась от подарка Краузе и вручила малярше кусок картона. – Иди к супругу, пусть напишет, что ему требуется, и принеси нам его каракули. Поняла?

      – Вы меня дурой считаете? – оскорбилась Надя.

      – Просто слегка забывчивой, – смягчила я ситуацию. – Со всеми случается, и я часто забываю нужную информацию. С утра пыталась вспомнить, какой день недели на дворе, то ли четверг, то ли среда, но так и не сообразила.

      – Сегодня вторник, – обронила Краузе.

      – Не-а, понедельник, – заспорила Надя, – четырнадцатое февраля.

      – Января, – поправила я. – Месяцы я не путаю.

      – Все, Надежда, ступай в большой дом, – распорядилась Роза Леопольдовна. – Да скажи Николаю, пусть в следующий раз с заданием присылает Веру.

      – Моя сестра говорить не умеет, – надулась Надя. – Она инвалид, ее из жалости в бригаду европейской отделки квартир взяли.

      – Зато ты слишком разговорчивая! – разозлилась Краузе. – Ну, чего стоишь? Видишь, сколько у нас работы? Ты тут незваная гостья, развлекать тебя светской беседой не собираемся!

      – Сурово вы с ней, – вздохнула я, когда Надежда наконец удалилась.

      Няня