Кузя, Мишка, Верочка… и другие ничейные дети. Татьяна Губина

й никто особо не разговаривал, что вполне объяснимо – о чем можно разговаривать с маленьким мальчиком, ползающим по квартире? Он так и привык к своим пяти годам – не разговаривать. Судя по тому, что ребенок рос здоровеньким, его как-то кормили. Иногда, наверное, мыли. Соседи забеспокоились, когда неприкаянный молчаливый Кузя начал бить соседские окна. Наверное, они красиво и мелодично звенели, когда разбивались.

      Идею, что Кузю могут забрать из семьи, поскольку отсутствие ухода и присмотра угрожает здоровью и жизни ребенка, бабушка встретила с энтузиазмом.

      Мама не возражала. На попытки обратить маму и бабушку «лицом» к своей кровиночке и та, и другая отвечали недоуменным возмущением. «Я же ничего не могу, – говорила мама, – я болею». «Я преподаю музыку студентам, – гордо провозглашала бабушка, – у меня нет времени вытирать ему сопли». Кузя оказался в нашем детском доме.

      Сначала никто ничего не понимал. Физически хорошо развитый, веселый ребенок. На все живо реагирует, любопытный. Только не разговаривает. Хотя, очевидно, человеческую речь понимает. Вскорости Кузя заговорил. «Я Кузя, – радостно кричал он, – я – Кузя». Бабушка приходила его навещать. Мама не приходила, но по телефону давала рекомендации, как нужно растить ее ребенка. На консилиуме[1] детского дома приняли решение, что мальчика нужно побыстрее определять в патронатную семью[2].

      Какую семью искать[3] для Кузи? Желательно полную и активную. А главное – такую, которая примет Кузю со всеми его обстоятельствами – с мамой, которую он, конечно, помнит и забывать не собирается. С бабушкой, которая хочет с Кузей встречаться и, в силу своего возраста и характера, обязательно станет поучать, как Кузю воспитывать. Бабушке сказали, что для Кузи ищут семью. Реакция бабушки несколько ошеломила даже закаленных социальных работников, которые всякое видели и слышали. «В этой вашей семье обязательно должен быть инструмент, – категорично заявила бабушка, – музыкальный. У ребенка хороший слух, ему нужно учиться музыке!»

      Привыкшие ходить нелегкими путями сотрудники детского дома попытались «уцепиться за ниточку». «Конечно, ему надо заниматься музыкой, – покорно согласились с бабушкой социальные работники, – но ведь лучше вас никто с ним заниматься не будет. Вы бы из него такого музыканта сделали». «Мне некогда, – бабушка была непреклонна, – а эту вашу семью я проконтролирую, как они с ребенком заниматься будут». Требования к уровню музыкального образования Кузи были, увы, далеко не единственными…

      Семья для Кузи нашлась на удивление быстро. Они у меня тренинг проходили. Хорошая такая пара, хотя наперед никогда не знаешь, кто на что согласится. Иногда люди, которые, казалось, костьми готовы лечь за «счастье сирот во всем мире», вдруг начинают капризно «перебирать» детей, требуя «кого поумнее». А иногда – вроде боялись всего, боялись, а потом раз – и такого сложного ребенка возьмут, а любят-то его как! С этой парой – ну просто повезло. Во-первых, они почему-то хотели ребенка такой вот национальности. Во-вторых, они сказали так: «Это нормально, что у ребенка из хорошей семьи много родственников. Мы готовы встречаться с его родственниками и делать все, чтобы его кровные связи не прерывались».

      Кузя переехал в патронатную семью. Кровная мама его, скорее всего, будет ограничена в родительских правах. Новые Кузины родители видались с его бабушкой. Немножко в шоке, но люди они с чувством юмора. «Вы, главное, нам скажите, на каком инструменте должен Кузя играть, – сохраняя серьезное выражение лица, сказала патронатная Кузина мама его кровной бабушке, – мы готовы идти навстречу вашим пожеланиям». Бабушка долго думала. Результат раздумий не очень удивил: «Да мне, в общем-то, все равно», – сказала она, закрывая тему.

      Постскриптум. Недавно встретила Кузину патронатную маму. Пришла в детский дом, а там они – Кузя у логопеда старается, а мама – в Службе сидит. Сидит она, значит, чай у нас пьет, Кузю поджидает. Водили, говорит, ребенка на концерт классической музыки. Во исполнение бабушкиных заветов. Хорошо, говорит, рядом пустой стул оказался. Кузя так и пропрыгал весь концерт по трем стульям. «И чего я его туда таскала, – говорила Кузина мама, – поставила бы дома три стула, он бы и прыгал». Сошлись на том, что отрицательный результат – тоже результат. Кстати, Кузина мама – женщина упорная и ответственная. «Маленький он еще, – сказала она в завершение музыкальной темы, – вот подрастет немного, будем музыке учить».

      Еще постскриптум. Прошел год, а может, два. Получаю я СМС с поздравлениями на праздник, с подписью «Кузькина мать». Сначала я было не поняла и испугалась, а потом сообразила, кто это может быть. Перезвонила, поговорили. Все у них хорошо, и Кузя растет богатырем, и папу с мамой любит, а с бабушкой-музыкантшей встречаться вовсе не хочет. А насчет подписи под СМС… «Меня муж, как рассказ прочел, теперь так называет – «Кузькина мать», – сказала мне мама ребенка. Не кровная мама? Патронатная? – Настоящая…

      История 2

      «По-христиански…»

      – Не знаю, что делать. Дома-то он нас «папа-мама» называет, никаких проблем. А вот как на улицу выйдем… – звонкий голос Арины звучал

1

Консилиум – совещание группы специалистов, целью которого является выработка общего подхода к проблеме и составление общего плана действий. В детском доме консилиумы проводились раз в неделю. На них обсуждались все текущие ситуации детей – общение ребенка с кровными родственниками, развитие ребенка, перспективы помещения в принимающую (патронатную) семью. (Здесь и далее – прим. автора)

2

Патронатная семья – семья, в которой живет ребенок, лишенный попечения родителей. Патронатные воспитатели считаются сотрудниками детского дома и получают зарплату, при этом растят ребенка у себя дома, становясь для него замещающими родителями.

3

Поиском семьи для ребенка занималась специальная Служба по устройству детей в семью, находящаяся здесь же, в детском доме. В состав службы входили психологи и социальные педагоги. Сотрудники службы консультировали тех, кто хотел принять ребенка в семью, проводили школу будущих родителей, помогали семье познакомиться с ребенком, проводили «родительские университеты» для тех, кто уже принял ребенка в семью.